Леопард. Ю Несбё

в две тысячи втором. Его можно привлечь как минимум за три тысячи убийств.

      – Что произошло?

      – Нарастание внутреннего давления.

      – Я имею в виду – с вами?

      – Я про себя и говорю. – Ей показалось, или он действительно улыбнулся? – Я сорвался и стал пить уже в самолете. Меня высадили в Гонконге.

      – В Манилу летают и другие самолеты.

      – Я понял, что, не считая вулканов, Манила ничем не отличается от Гонконга.

      – В смысле?

      – В смысле, скажем, удаленности от Норвегии.

      Кайя кивнула. Она читала отчеты по делу Снеговика.

      – А самое главное, – произнес он и показал палочкой для еды, – здесь есть лапша Ли Юаня. Попробуйте. Одной ее достаточно, чтобы попросить местное гражданство.

      – Лапша и опиум.

      Такие лобовые приемы были не в ее стиле, но она знала, что надо забыть про свою природную застенчивость, что это ее единственный шанс сделать то, ради чего она сюда притащилась.

      Он пожал плечами и вновь сосредоточился на лапше.

      – Опиум курите регулярно?

      – Нерегулярно.

      – А зачем?

      Он ответил с набитым ртом:

      – Чтобы не пить. Я же алкаш. В этом, кстати, еще одно преимущество Гонконга перед Манилой. Здесь более либеральное наказание за наркотики. Да и тюрьмы почище.

      – Про алкоголь я знала, но вы еще и наркоман?

      – В каком смысле наркоман?

      – Вы что, должны их принимать?

      – Нет, я просто хочу их принимать.

      – Ради?

      – Обезболивания. Вообще-то это похоже на собеседование при приеме на работу, которую я вовсе не стремлюсь получить, Сульнес. А вы когда-нибудь курили опиум?

      Кайя покачала головой. Она несколько раз пробовала марихуану, когда путешествовала по Южной Америке, но ей не особо понравилось.

      – А вот китайцы попробовали. Двести лет тому назад британцы стали импортировать опиум из Индии, чтобы улучшить торговый баланс. И подсадили на это дело пол-Китая. – Он щелкнул пальцами свободной руки. – А когда китайские власти запретили опиум, британцы начали войну, отстаивая свое право накачивать Китай наркотиками под завязку. Представьте себе, что Колумбия начинает бомбить Нью-Йорк, потому что американцы конфисковали партию кокаина на границе.

      – Что вы хотите этим сказать?

      – Только то, что я считаю, что мой долг как европейца – выкурить часть той дряни, которая по нашей милости оказалась в этой стране.

      Кайя услышала собственный смех. Ей явно надо бы поспать.

      – Я шла за вами, когда вы его покупали, – призналась она. – Видела, как вы это проделываете. В бутылочке, которую вы поставили, были деньги. А потом опиум, да?

      – М-м-м, – ответил Харри, рот которого по-прежнему был набит лапшой. – Что, работали в наркоотделе?

      Она покачала головой.

      – А почему бутылка с соской?

      Харри закинул руки за голову. Суповая чашка перед ним была пуста.

      – Опиум жутко пахнет. Если у тебя в кармане или в фольге комочек опиума, собаки-ищейки тебя в любой толпе найдут. А детские