Война совести. Альберт Байкалов

тебя компьютер и радио. – Он сокрушенно вздохнул. – Ты давеча Фрола подначивал, что он, мол, почти мирской. А сам почище его будешь…

      – Ты, я вижу, осерчал на меня? – расстроился Панкрат. – Не обижайся. Не можем мы сейчас уже по-другому.

      – А если и там, куда я еду, так же, что тогда? – спросил Никита Панкрата и замер в ожидании ответа.

      – Не бойся, – похлопал тот его по спине. – В Ульях до прошлого года даже света не было. Откель там компьютерам взяться? Но телефонами пользуются.

      – Телефон – вещь необходимая, – согласился с ним Никита. – Он и у меня есть…

      – А может, пока семейство свое у нас оставишь? – неожиданно предложил Панкрат.

      – Почему?

      – Так не знаешь, куда едешь, – усмехнулся Панкрат.

      – Как это, без жены, без детей? – удивился Никита.

      – Обживешься – заберешь, – пожал плечами Панкрат.

      – Нет, – протянул Никита. – Баба, она как ниточка за иголочкой – где муж, там жена. Детишки опять же…

      – Ну, смотри. – Панкрат встал. – До утра еще есть время подумать.

      – Папа! – окликнула с крыльца Панкрата дочь Прасковья и показала трубку сотового телефона: – Вас спрашивают…

      – Наверное, Игнат снова из твоей басурмании, – шутливо подмигнул Никите Панкрат, беря из рук дочери трубку. – Слушает Панкрат… И вам не хворать… Хорошо… А как же? – Лицо его вдруг сделалось серьезным. – Обязательно передам. Тута вон сидит… Завтра выезжает… Поезд, запоминайте, «Москва – Владивосток», за номером двести двадцать, вагон седьмой… Места укажет проводник, поезд-то проходящий, – со знанием дела добавил он и отключился.

      – Кто звонил? – Никита поднялся с лавки и ловко расправил большими пальцами под поясом рубаху.

      – Ни за что не догадаешься, – улыбнулся в усы Панкрат. – Журналистка, помнишь, обещала по телевизору тебя показать с твоей просьбой?

      – Так показала ведь, – напомнил Никита Лукич, своими глазами смотревший передачу. – Никак, отозвался кто?

      – Отозвалися, – подтвердил Панкрат. – Передадут твой рушник с пассажиром вагона, в котором едешь. Человека ентого звать Сергеем, фамилия Самохвалов…

* * *

      Поезд «Москва – Владивосток» подавался почти за час до отправления, поэтому сутолоки на перроне не было. Народ постепенно заполнял вагоны. Одни, уже переодевшись, вернулись на перрон, чтобы покурить, другие, закрывшись в купе от посторонних глаз, потихоньку «разминались» перед дальней дорогой пивом, кто-то знакомился.

      Матвей забросил под полку свой баул, взял сумку Марты.

      – Мне надо еще отсюда кое-какие вещи забрать и продукты, – почти повисла она на руке.

      Матвей вернулся в коридор. Вагон «СВ», мест всего ничего, поэтому даже при посадке здесь трудно кому-то помешать. На соседний путь прибыл поезд из Новосибирска. Он еще не остановился, а проводники уже открыли двери. Неожиданно в одном из проплывающих мимо тамбуров Матвей увидел до боли знакомое лицо:

      «Рык?»

      Еще