Урод. Александр Верт

не могла поделать. Родина скорбела по ней, живой, нуждающейся в помощи. Искать ее не собирались, а значит бросили наедине с чудовищем в черной маске.

      – Теперь я тебе не нужна, брак с мертвой принцессой не принесет тебе трон, – прошептала она с усилием.

      – Не сказал бы. Знать все равно признает тебя, тут важно желание.

      Она резко обернулась. Он сидел на кровати и молчал.

      – Зачем тебе это? Зачем? Вы даже торговать с нами не хотите, зачем тебе мой дом? Назло отцу и брату?

      – Назло? Это ты мне назло книгу не прочла, а я давно вырос из подобных игр. Союз с Рейном выгоден во всех смыслах, но ни я, ни мой отец, ни совет в целом не желаем иметь дел с твоим дядей, у нас, знаешь ли, свои взгляды на честь.

      – Честь? Это говоришь мне ты? Человек, надевший на меня цепь? Человек, изнасиловавший ребенка столовым ножом!?

      – Представь себе, я говорю о чести, я даже больше скажу – во мне ее больше, чем в твоем дяде.

      – Не смей так говорить о нем!

      – Какой же ты ребенок, ты еще не поняла? Тебя похитили, только чтобы поживиться, твой дядя явно заплатил за твою смерть.

      – Нет! Он тут ни при чем, его обманули!

      Антракс рассмеялся, да так громко, что эхом смех прокатился по комнате, ударяя Лилайну в самое сердце.

      – Не веришь – не надо, главное, что теперь ты знаешь: единственный, кто может тебя защитить – это я, так что иди сюда, птенчик.

      Она вздрогнула.

      – Ты не тронешь меня, – прошептала она отчаянно.

      – Почему это?

      – Не тронешь. Я не хочу!

      – И что?

      – И вообще, ты же не спишь с женщинами!

      Принц не ответил, а Лилайна продолжила, медленно приподнявшись.

      – Мне Элли всё рассказала, что о тебе говорят. Ты даже с мальчиками не спишь. Тебе никто не интересен, и ты просто скрываешь, что не мужчина вовсе.

      Принц молчал, но когда понял, что Лилайна не продолжит, спросил:

      – И это все? Как-то вяло и банально.

      – Этого достаточно, чтобы знать, что ты только издеваться и можешь, а я не позволю издеваться над собой!

      – Такая благородная, а такая озабоченная.

      – Это не я, это ваше общество!

      Он не ответил, а, рывком встав на ноги, двумя быстрыми шагами преодолел расстояние между ними и мгновенно усадил Лилайну на стол. Быстрее, чем девушка успела понять, что произошло, он уже смотрел на нее в упор. Его левая рука скользила по ее бедру под платьем, а правая крепко сжимала оба ее запястья.

      Лилайна ничего не могла изменить. Дрожь в ее теле сменилась странной рябью, не столько от прикосновений пальцев в шелковой перчатке, сколько от синевы в прорезях маски. От нее она не могла отвести взгляд и потому даже сопротивляться не пыталась, пока его рука подбиралась к ягодице и скользила вверх к спине. Он замер на краткий миг. Лилайна распахнула губы, но вместо очередной глупости, которую ей хотелось сказать, только выдохнула, а он, отпустив ее руки, внезапно перехватил ее за бедро другой рукой и, поддерживая спину, быстро, но мягко уложил на стол, оказавшись меж ее разведенных бедер.

      Медленно