Город на холме. Рина Гонсалес Гальего

меня найти. А больше я никому ничего не должен.

      Малка растирала мне руки собственным увлажняющим кремом, браслеты на ее запястьях тоненько звенели в такт движениям. Я машинально запомнил название крема, чтобы купить его матери и Бине, а то пользуются каким-то жутким вазелином. Потом мысли совсем некстати перешли на Залмана. Ведь год назад все вроде было нормально. Я не требовал от него ни заработков, ни помощи по дому, хотя имел на это полное моральное право. Чем он мне отплатил – ненавистью и предательством? Накануне моего визита к Малке домой я сподобился подслушать, как Залман пытается обрабатывать Бину. Обычно он возвращался из йешивы позже, чем я со стройки, но в тот день получилось наоборот из-за погоды и трудностей с транспортом. Я услышал, что Бина на кухне не одна, и замер в коридоре, молясь, чтобы на меня с полок ничего не упало.

      «Как ты можешь подавать ему на стол?» – «Но я же не могу оставить его голодным. Он очень тяжело работает». – «Почему отец не прогонит его?» – «Спроси у отца». – «Он животное, он хуже гоя, я не могу его здесь видеть больше». – «Ничем не могу тебе помочь». – «Ну конечно, он же тебе подарки носит. Сколько заколок и сумочек тебе нужно принести, чтобы ты предала Тору?» – «Я стараюсь жить по Торе. В том числе не злословить никого». – «Ты как со мной разговариваешь? Галаха[39] велит почитать старшего брата». – «А я и почитаю».

      Повисла пауза. Это до Залмана доходило, что Бина имеет в виду меня, что она уже давно не видит старшего брата ни в ком другом. Может быть, когда-нибудь до него дойдет и то, что, чтобы быть старшим братом, недостаточно раньше родиться и цитировать Галаху.

      Надо делать все, что в меру своих сил и разума старался делать я. Все, что, занятый изучением Торы, даже не пытался делать он.

      Что бы он сказал, если бы увидел меня сейчас? Я сам удивлялся тому, что происходит. Неужели это все наяву? Вот протянул руку, и она тут как тут, моя Малка, которая ко всему прочему еще и явно рада моему присутствию в своей постели и делает все, чтобы я об этом не забыл? Залман точно бы позеленел от зависти. Так ему и надо. Да зазубри он хоть весь Талмуд с комментариями, он никогда не вызовет ни у одной женщины таких чувств. Если он святой, а я животное, то почему не я завидую ему, а он мне?

      – Ну вот, хоть улыбнулся, а то лежит со строгим лицом и решает мировые проблемы, – зазвенел Малкин голосок. – Давай я тебе маникюр сделаю.

      Нет, вот уж маникюр мне точно не нужен. Что я, хомо[40], что ли? Меня на стройке засмеют.

      – Давай лучше кино посмотрим, – предложил я.

      Фильм был американский, хоть и с субтитрами. В который раз я вспомнил слова гверет Моргенталер, что мне надо учить английский, что нельзя быть таким дремучим. Время отдохнуть у меня было только по дороге на работу и с работы, и если я не засыпал, то предпочитал расслабляться и читать беллетристику на иврите. Нормальные люди читают эти книжки лет на десять пораньше, но мне было безумно интересно. Майкл Корлеоне, застрявший между своим миром и миром своего отца. Гуинплен с Квазимодо

39

Традиционное иудейское право, совокупность законов и установлений иудаизма, регламентирующих религиозную, семейную и общественную жизнь верующих евреев.

40

Жаргонное название гомосексуалиста на иврите.