Магия искусств. Первая часть. Андрей Рейвен

снисхождения. Однако, на ваше счастье, я придерживаюсь иного взгляда и отверг предложение командора. Мальчик невиновен, словно агнец, и нет нужды закалывать его. Так ведь? Обещаю сохранить Леннарту жизнь, здоровье и некоторую свободу. Но только если будете откровенно отвечать на вопросы. В противном случае дам волю Диусу.

      Магистр пошёл к выходу, но прежде чем переступить порог, добавил:

      – У вас есть время подумать. Скоро вернусь, чтобы продолжить разговор уже в благоразумном русле… Да, помимо Вокализа нас интересуют другие ячейки искажателей, о которых что-то знаете. Например, группа, возглавляемая Мавис – благородной особой, соблазнившейся запретной магией. Если сообщите про Мавис полезные сведенья, то вам зачтётся.

      С того дня, как начались пытки, супруги впервые оказались наедине. Обычно рядом всегда дежурили истязатели или стражники. Но эта передышка не принесла облегчения. В нависшей тишине едкие мысли сдавливали разум.

      – Оделия, если вздумаешь что-то говорить, имей в виду: нас оставили в покое не из милости, – предостерёг Арден. – Не чтобы позволить перевести дух. У этих стен есть уши. Помни об этом.

      – Тогда пускай стены услышат: провались этот Кайл! – рявкнула Оделия. – Провались он за то, что припёрся к нам со Стражами на хвосте!

      – Он тут ни при чём, – возразил Арден. – Стражи собирались пленить нас ещё до прихода Кайла. Иначе они бы не успели подготовиться к штурму.

      – Уже знали, что мы игниры? Что мы Аруэрисы? Но откуда?

      Не будь у скульптора руки скованны над головой, он бы пожал плечами.

      – Значит, это целиком наша вина, – сказала Оделия дрогнувшим голосом. – О, если бы за ошибки расплачивались только мы, Арден. Но Леннарт!

      – Оделия, пойми…

      – Арден, я этого не вынесу, – танцовщица опустила голову, роняя на колени слёзы, смешанные с кровью. – Не вынесу, если Леннарт окажется здесь вместе с нами. Я… Прости, Арден. Я всё расскажу им… чтобы наш мальчик жил…

      Она собиралась произнести что-то ещё, но плачь горьким комком сдавил горло.

      Немалая часть души Ардена, – в которую глубоко пустила корни верность великому делу предков; в которой годами тайно, но ярко цвели мечты о победе над Стражами – побуждала призывать Оделию проявить стойкость, не верить угрозам врага, и помнить о старом долге, что связывает семью Аруэрисов. Но другая часть души, принадлежащая Леннарту, молила поддержать выбор жены даже ценой бесповоротного разрушения сокровенных мечтаний, к которым упорно шёл всю жизнь. И почти нет сил, чтобы подумать над тем, где искать выход из этого внутреннего противоречия. Какие там размышления, когда тело измучено огнём и железом, а разум шантажом и видом сокрушённой Оделии.

      Арден зажмурился и всё же попытался собраться с мыслями. Раз уж Стражи предоставили паузу, нужно найти спасительное решение.

      Когда скульптор вновь открыл глаз, то произнёс, тщательно подбирая слова:

      – Не кори себя и не извиняйся,