Магия искусств. Первая часть. Андрей Рейвен

колени и молимся перед сном, – сказал вошедший послушник.

      Он не заподозрил баловства, но удивился при виде Аруэриса, лежащего на полу.

      – Смотрю, один уже никак готов к молитве.

      Поднявшись на четвереньки, Леннарт услыхал тихие смешки. Но мальчик ничуть не испытывал обиды. Всё пережитое с момента нападения Стражей на родительский дом заставило последнего Аруэриса прятаться в коконе безразличия от любых потрясений внешнего мира.

      Но однажды, когда Леннарт окончательно свыкся с жизнью в монастыре, да и тирания Ферма воспринималась как должное, случилось событие, ненадолго вскрывшее душевный панцирь. В дни больших праздников на богослужения монастыря Старших Духов прибывали миряне из окрестных деревень, а также местная знать. Тогда сирот сажали рядом с воротами монастыря – выпрашивать подаяния. Клянча монеты в один из таких дней, Леннарт приметил среди аристократов человека с лютней за спиной. Впервые за долгое время в глазах мальчишки загорелись искорки интереса.

      – Гля! – Леннарта толкнул под локоть другой сирота. – Икусник. Музыкой огонь делает!

      – А я видел, как музыкой огонь делают, – похвастался Леннарт.

      – Врёшь! – зашипел собеседник. – Где видел?

      Леннарт уже раскрыл рот для ответа, но не обронил ни слова. Попав в монастырь, мальчик старался не бередить себя мыслями о родителях. За чередой послушаний размылись воспоминания о жизни в особняке, словно картина, на которую пролили воду. Но простой вопрос однокашника будто отмотал время назад, вернув испорченному изображению чёткость контуров. Перед внутренним взором возникли родители, пробудив в Леннарте сильную тоску, которая тут же отразилась на лице.

      – Врун! – сделал окончательный вывод сосед, не дождавшись ответа.

      – Ох, какой печальный малыш! Бедненький!

      Опомнившись, Леннарт поднял голову. Перед ним стояла дама в богатом тёмно-зелёном платье. Маленький Аруэрис и забыл, когда последний раз женщина обращалась к нему с таким участием, как мама, утешавшая после бегства от подвального чудища. Спонтанные мысли о матери второй раз застали Леннарта врасплох. На глаза навернулись слёзы, что ещё больше растрогало знатную особу.

      – Ах, светлая головушка! Не плачь!

      Она ссыпала в мешочек для подаяний горсть блестящих кругляшей.

      – Храни вас Дирижёр, – запоздало проронил Леннарт положенную фразу.

      Миряне зашли в храм, и тогда Ферм убедившись, что послушник не смотрит за сиротами, подошёл к Леннарту и сунул руку в его мешочек, намереваясь отобрать богатый улов.

      В иное время Аруэрис безропотно позволили бы забрать все монеты, тем более что так происходило уже не впервой. Ферм при любом удобном случае отбирал пожертвования у ребят послабее, чтобы потом заслужить похвалу и снисходительное отношение старших за увесистый мешочек, наполненный якобы благодаря старательным мольбам.

      Но сейчас подаяние знатной женщины