Горящий берег. Уилбур Смит

Я высматриваю вас каждое утро, – тихо признался он. – Мы все высматриваем, когда летим.

      Она ничего не ответила, но он заметил, что ее щеки снова приобрели изумительный призрачно-розовый цвет.

      – Мы называем вас своим маленьким ангелом удачи, l’ange du bonheur.

      Сантэн рассмеялась.

      – А я называю вас le petit jaune – маленький желтый, – ответила она. Желтый «сопвич». Майкл испытал душевный подъем. Она знает его.

      А девушка между тем продолжала:

      – Я жду, когда вы вернетесь, словно пересчитываю своих цыплят, но часто они не возвращаются, особенно новые. Тогда я плачу и молюсь за них. Но вы и зеленый всегда возвращаетесь, и я радуюсь.

      – Вы очень добры, – начал он, но тут из кладовой появилась Анна с каменным кувшином, от которого пахло скипидаром, и настроение сразу изменилось.

      – Где папа? – спросила Сантэн.

      – В подвале, заботится о скоте.

      – Нам приходится держать скот в подвале, – объяснила Сантэн, подходя к началу каменной лестницы, – иначе солдаты раскрадут кур, гусей и даже молочных коров. Нюажа мне пришлось отбивать! – Они крикнула вниз по лестнице: – Папа! Где ты? – Снизу послышался приглушенный ответ, и Сантэн снова крикнула: – Нам нужна бутылка коньяка. – Тон ее стал увещевательным. – Непочатая, папа. Для медицинских целей. Не для тебя, для моего пациента.

      Сантэн бросила вниз связку ключей. Несколько минут спустя послышались тяжелые шаги, и в кухню вошел рослый, лохматый пузатый мужчина с бутылкой коньяка, которую он, как ребенка, прижимал к груди.

      Волосы у него были такие же густые и курчавые, как у Сантэн, но нависали на лоб и в них проступали седые пряди. Усы, пышные и нафабренные, превратились по краям во внушительные пики. Папа смотрел на Майкла единственным темным блестящим глазом. Второй глаз был закрыт пиратской черной повязкой.

      – Кто это? – спросил он.

      – Английский летчик.

      Мрачное выражение исчезло.

      – Брат-воин, – сказал мужчина. – Товарищ по оружию, еще один истребитель проклятых бошей!

      – За последние сорок лет вы не истребили ни одного боша, – напомнила Анна, не отрывая взгляда от ожогов Майкла, но папа не обратил на нее внимания и направился к Майклу, широко раскрыв медвежьи объятия.

      – Папа, осторожней, он ранен.

      – Ранен! – воскликнул папа. – Коньяк!

      Он произнес это так, словно между этими двумя словами существовала самая тесная связь, нашел два тяжелых стеклянных стакана, поставил на кухонную стойку, подул на них, распространяя запах чеснока, протер полой пиджака и сломал красную восковую печать на горлышке бутылки.

      – Папа, но ты ведь не ранен, – строго сказала Сантэн, видя, что он до краев наполнил оба стакана.

      – Я не могу обижать столь мужественного человека, предлагая ему пить в одиночестве.

      Он протянул Майклу стакан.

      – Граф Луи де Тири, к вашим услугам, мсье.

      – Капитан Майкл Кортни, Королевские военно-воздушные силы.

      – A vфtre santй[15], капитан!

      – A la vфtre, господин граф!

      Граф

15

Ваше здоровье (фр.).