Директива 22. Ирина Ростова

тебе не нравится?

      – То, что фонд, таким образом, освободиться от необходимости отвечать на наши вопросы. Когда там это все должно произойти?

      – Максимум, завтра-послезавтра, – пожимает плечами Кин. – Ты все еще думаешь, что фонд может быть заказчиком?

      – Нет, просто они мне все еще не нравятся, – я рисую стрелочку от фонда к хакеру и обозначаю ее еще одним вопросительным знаком.

      – Кроме того, проверяют по бекапам все изменения в системах Центрального узла на тот период, когда создавались подставные счета, плюс минус месяц.

      Я киваю и рисую вокруг Центрального узла окружность с вопросиками. Это все верно, но Кин это и без того знает – опыт аналитики и расследований у него куда больше моего. На самом деле, я не всегда понимаю, зачем я вообще тут нужен – кроме того, конечно, что у меня исключительно светлая голова, которую можно пристроить практически к любому делу.

      Я рисую рядом с «Детьми науки» огуречик с «Трек-Аваланш» и думаю, не знаю ли я случайно чего-то инкриминирующего про них. Но, вроде, нет. Кроме того, что они яростно соперничают с Альянсовской «Атенрей» – ничего. Хотя, может, компромат есть у их соперников?

      Я делаю пометку на доске, отправляю сообщение одному из своих «консультантов консультанта» и думаю, что они все как-то слишком расслабились. У меня уйма вопросов, и все еще ни одного ответа.

      – Закончил рисовать?

      – Нет, а что? – я прослеживаю взглядом все нарисованные взаимосвязи и выписанные столбиками коррелирующие факты.

      – Я хочу, чтобы ты присутствовал на одной беседе.

      – О, мы кого-то арестовали?

      – Нет. Полиция привезла нам своего осведомителя из кибер-тусовки, и надо с ним пообщаться.

      Понятно – видимо, я требуюсь в качестве портативного детектора лжи.

      – Не надо так кривиться, – Кин, проходя мимо, хлопнул меня по плечу. – Если бы мне просто был нужен телепат, я бы запросил телепата, который приписан к Министерству. Но проблема вот в чем – тебе и твоему суждению я доверяю, а вот всяким левым мальчикам, которым бы только время отсидеть, не очень. Так что, идем.

      – И кто из нас после этого телепат? – выгибаю бровь я.

      – У меня просто большой опыт, – хмыкнул в ответ Кин. – И я уже успел тебя изучить. Сколько мы уже работаем вместе? Полгода?

      – Чуть меньше.

      – А кажется, что ты тут всегда был и действовал на нервы окружающим. Надо сказать, что это у тебя отлично получается.

      – Что же, ради этого стоит держать меня на службе, – хмыкаю я и следую за ним в комнату для допросов.

      Осведомителем оказался совсем молодой парень, едва вышедший из подросткового возраста, явно много уделяющий внимания своей внешности: с модной стрижкой и в каких-то чумовых штанах. Было очень хорошо заметно, насколько ему неуютно и боязно, но он явно храбрился.

      – Что за херня? – с деланной наглостью выпалил он, как только мы открыли дверь в комнату. Видимо, он долго репетировал про себя, чтобы показаться таким отважным