Задохнуться можно. Пелам Вудхаус

да, помню. Сбесился на свинье. Советуешь ее обхаживать? Это можно. Попробуем. – Он широко улыбнулся и от полноты чувств погладил ей руку через столик. – Ты меня подбодрила, старушка. Помню… Ладно, ладно! Хороший у тебя характер, всегда ты видишь лучшую сторону. Действительно, Хьюго продержался, кто ж не продержится? Тем более если заняться свиньей. В общем, через год женюсь. Ты к тому времени будешь давно замужем. Когда вы скачете с вышки?

      – Если лорд Эмсворт даст деньги, Ронни купит долю в автомобильной фирме.

      – Как семья, не против?

      – Ну, леди Констанс – не в восторге.

      – Донесли, что ты из шоу?

      – Да, не без того.

      – Ясно. Сдалась она?

      – Сдалась.

      – Значит, все в порядке.

      – Вроде бы да. А все-таки… Монти, у тебя бывают предчувствия?

      – Было одно недавно. Когда Тилбери взял меня за шкирку и понес к выходу.

      – Вот и у меня. Я говорила Ронни, а он не верит. Говорит, я пессимистка.

      – Какие слова знает! Сильная личность.

      – А его мама? Она тоже сильная?

      Монти почесал подбородок.

      – Ты ее не видела?

      – Нет. Она в Биаррице.

      – Скоро приедет?

      – Да, кажется.

      – Спешит, а?

      – М-дэ…

      – Ну почему же!

      – М-дэ…

      – Ради Бога, что ты заладил «М-дэ»? Она очень страшная?

      Монти почесал скулу.

      – Как тебе сказать… Вообще-то хорошая тетка.

      – Вот и Ронни так говорит.

      – Свой парень. Такая, знаешь, в духе Дианы. Охотится, улыбается, угощает селян. А вообще, кто ее разберет. Я ее боялся больше, чем леди Констанс.

      – Почему?

      – Не знаю. Боялся, и все тут. Да плюнь, ничего не будет. Может, она сейчас распевает: «О ты, волшебница любовь!» Пошли, мне пора. Мой поезд в 2.45.

      – Что?

      – Без четверти три.

      – В Бландинг?

      – А то куда же?

      – Так ведь и я им еду.

      – Очень хорошо. Поедем вместе.

      – Нам нельзя вместе ехать.

      – Почему? Посидим, поболтаем, а выйдем – и не знакомы. Все ж веселей.

      Сью вспомнила, как скучно ехать одной, и кивнула:

      – Ну хорошо.

      – Может, заскочим ко мне? Возьму вещи.

      – И опоздаешь на поезд. Нет, спасибо. Скачи, если хочешь, я буду на вокзале.

      – Я бы тебе показал ее фотографии. Шестнадцать штук!

      – Опишешь по дороге.

      – Ладно. Любезный, счет!

      Когда стрелки вокзальных часов показывали 2.40, леди Джулия двигалась сквозь толпу, усиливая впечатление тем, что вокруг нее, словно спутники вокруг Солнца, крутились горничная, два носильщика и юный предприниматель, решивший, что ей нужны апельсины или конфеты.

      К этому, как всегда, она относилась с благодушным презрением. Другие бежали, она – гуляла. Дозволив носильщику открыть пустое купе и сложить там сумки, книги, журналы, она расплатилась, отпустила горничную, села поудобней и стала безмятежно разглядывать вокзальную суету.

      Церемония