Заря цвета пепла. Владимир Свержин

поглядел на пол, – кровь есть, а следов борьбы не видно. Похоже, разбойники летали по воздуху. Никто даже каблуком не зацепил кровавых луж.

      Полицейский чин бросил на иноземца негодующий взгляд. Страж порядка страсть как не любил загадок с криминальным уклоном.

      – Ступайте, господин офицер. Тут, позвольте сказать, не вашего ума дело.

      Я возмущенно дернул плечом, но в голове у меня звучало:

      – Это ты ловко подметил. Вряд ли нашего бегучего голландца ангелы вознесли.

      – Лис, ты почти угадал. Ван Хеллен умер неделю назад.

      – А, так это кладбищенская охрана возвращает его к месту прописки?

      – И похоронен он в Берне.

      – Ну да, неделю гнались… Постой, как в Берне?

      – Обычно. При помощи кирки и лопат.

      – Для мертвеца чрезвычайно активный образ жизни! Вот что с людьми привязанность к пиву и сосискам делает.

      – Лис, ты вообще где?

      – Где, где? В Уганде! Я понял, что мне пора отправиться на свалку.

      – И?

      – Отправился туда и, как говорится, немало при том преуспел.

      – Это какая-то твоя новая афера?

      – Попрошу без голословных инсинуаций и клеветнических поползновений! Сначала оденьте слова в броню фактов, а уж потом бросайте их на ветер.

      Я вздохнул. Моего напарника почему-то развлекала кровавая, извините за каламбур, головоломка. Между тем будочник отставил громоздкую алебарду и начал бродить из помещения в помещение, то заглядывая в ящики комода, то примериваясь, не спрятался ли маэстро ван Хеллен под кроватью.

      – А шум какой-то был? – Он поглядел на шорника.

      Тот лишь в недоумении развел руками:

      – Да разве за моим стуком-грюком услышишь?

      – И то верно. Ну, стало быть, вот, – глубокомысленно изрек слуга закона.

      Я вновь принялся осматривать кровавые лужи, пытаясь сообразить, что здесь произошло. Шпаги, обычной для людей благородного звания, видно не было. Возможно, здесь развернулась настоящая схватка и это кровь не одного, а нескольких человек?

      Стоп, что-то не вяжется… Как-то все слишком художественно… По-хорошему, кровь следовало бы послать на экспертизу, но время криминалистики еще не наступило. Я восстановил в памяти кровавые пятна на ступенях, зацепившуюся за гвоздь нитку… Если можно предположить, что в комнатах раненый или раненые передвигались сами, то, начиная с крыльца, тело уже тащили. Но кровь не смазана – ровные капли. Значит, никакого трупа в мешке не было. Кто-то – вероятно, сам художник – пытается водить нас за нос. Но зачем? Никаких доказательств его вины нет. Даже если бы замеченные Сергеем рисунки были в наших руках, вряд ли удалось бы что-то доказать.

      – Капитан, – послышалось на канале связи, – я тут бутылку нашел. Хорошую, ценную.

      – В каком смысле?

      – Ну, не в смысле вторсырья и стеклотары, ясен пень! Из нее кровь наливали.

      – Господа, – подал голос стоящий у двери эскулап, – если мое присутствие здесь не вызвано настоятельной