Вещие сестрички. Терри Пратчетт

театра и вот конкретно эту обсуждать боялась. Ибо у матушки Ветровоск имелись определенные Взгляды.

      – Да, – заюлила молодая ведьма, – но понимаете, это же театр. Все женские роли играют мужчины.

      – Почему?

      – Женщинам не разрешается выступать на сцене, – тонким голоском выдавила Маграт и зажмурилась.

      Однако никакого взрыва с места слева не последовало. Маграт рискнула посмотреть в ту сторону.

      Матушка мусолила все тот же кусочек яблока, не сводя глаз со сцены.

      – Не нагнетай, Эсме, – сказала нянюшка, которая также знала про Взгляды госпожи Ветровоск. – Вполне себе разумное правило. Думаю, я его понимаю.

      Кто-то похлопал матушку по плечу и сказал:

      – Мадам, вы не могли бы снять свою шляпу?

      Госпожа Ветровоск медленно развернулась, словно по воле неких скрытых механизмов, и пронзила невежу ослепительным взглядом мощностью в сто киловатт. Мужчина тут же съежился и сгорбился на своем месте.

      – Нет, – припечатала матушка, не отрывая от него глаз.

      Мужчина прикинул шансы на успех и ответил:

      – Хорошо.

      Госпожа Ветровоск повернулась обратно и кивнула актерам, что аж прервались, засмотревшись на зрелище.

      – Чего пялитесь? – проворчала она. – Давайте дальше.

      Нянюшка Ягг передала ей кулек.

      – Мятную конфету хочешь?

      В самодельном театре вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь робкими голосами актеров, что то и дело косились на напряженную фигуру госпожи Ветровоск, и звуком бесконечно перекатывающихся в двух ртах мятных конфет.

      – Тот человек им что-то шепчет! – внезапно взвизгнула матушка, да так, что один из лицедеев выронил деревянный меч.

      – Это суфлер, – пояснила Маграт. – Подсказывает им, что говорить.

      – А они что, сами не могут?

      – Похоже, что-то их все время отвлекает, – едко ответила Маграт.

      Матушка пихнула нянюшку Ягг.

      – Что сейчас происходит? В честь чего собрались все эти короли и подданные?

      – Так понимаю, у них пир, – авторитетно заявила нянюшка. – В честь покойного короля, ну того, в паршивых башмаках. Кстати, если приглядишься, он сейчас притворяется солдатом. Все произносят речи, каким славным парнем он был, и гадают, кто же его прикончил.

      – Серьезно? – мрачно переспросила госпожа Ветровоск.

      Окинула взглядом актеров, выискивая убийцу.

      Приняла какое-то решение.

      И встала.

      Черная шаль развевалась вокруг нее, точно крылья ангела мщения, что спустился в наш мир, дабы избавить его от всяческой глупости, притворства и позора. Матушка словно даже стала выше ростом. Она ткнула обвиняющим перстом в убийцу и триумфально воскликнула:

      – Он это сделал! Мы все видели! Заколол его кинжалом!

      По окончании выступления довольные зрители шеренгами потянулись на выход. В целом пьеса показалась им удачной, хотя иной раз за сюжетом было непросто уследить. Зато похохотали от души, когда все короли дернули врассыпную под вопли вскочившей дамы