Губки. Девушки! Звезды! Любовь! Приключения!. Анна Май

переспросила Соня.

      – Три! – поспешно ныпалил Николай. – И поездку и Париж!

      – Хорошо. А если я условие не выполню?

      – Тогда я буду трахать тебя целый год всегда, когда захочу! – жадно ответил он.

      – О кей… – медленно ответила Соня.

      …Она еще никогда не была у юриста, но это оказалось так занятно – подписывать документы.

      – Пожалуйста, ваш контракт, – дяденька в очках и костюме протянул ей бумагу. Соня почувствовала себя очень умной, хитрой и важной. Много ли девушек заключают контракт в 16 лет? Даже такие…

      – Ну вот – через 3 месяца контракт истекает и я еду в Париж! – сказала она Анне, – Девственность – это очень хороший товар, если умело им распорядиться! – и она самодовольно улыбнулась подруге. Но лицо Анны было грустным.

      …4 года назад она тоже самодовольно улыбалась: в 17 лет она, как все подростки, была полна веры в себя. Веры, еще не знающей поражений. Каждый ребенок инстинктивно считает себя центром земли, и когда он понимает в конце концов, что это не так – человек взрослеет. С очень немногими этого так никогда и не происходит… Каждый ребенок верит, что с ним никогда ничего плохого не случится. И вряд ли она знала, что открывает дверь в ад, когда приоткрыла дверь с табличкой «Андрей Иванов. Замглавного редактора». За дверью оказался залитый солнцем кабинет, стол, заваленный бумагами, из-за него ей навстречу вскочил очень красивый блондин лет 26—ти, подошел к ней вплотную, усмехаясь, протянул руку за рукописью:

      – Первый раз?

      – Да, – робко ответила она, глядя на него, как на божество.

      Ее ладошка на миг задержалась в его руке, и оба внезапно смутились.

      – Я не знаю, что это было, – задумчиво сказала Анна – я поняла, что люблю его, где-то через полгода. Я ведь не знала еще, что такое любовь. А через 2 года это уже стало какой-то манией. Я совсем не боялась постели, – Анна пожала плечами, – просто я хотела, чтобы у нас все было, когда он полюбит меня так же сильно, как и я его. А он не мог… Просто не мог. Может быть, ему это было не дано.

      …Анна вошла в кабинет Андрея. Он улыбнулся ей:

      – Что скажешь, принцесса?

      – Я хочу сказать тебе одну вещь, – так странно – она казалась себе совсем спокойной. – Год назад я тебя очень сильно любила.

      Иванов покраснел:

      – Извини, я этого не замечал.

      – Ты лжешь, – так же спокойно ответила Анна.

      Андрей вскочил:

      – Ну, хватит! Аня, ты… ты еще очень молоденькая, и у тебя еще вся жизнь впереди!

      – Мне никто больше не нужен…

      – Хватит, девочка! – он размахивал руками, то кидаясь к ней, то хватаясь за голову. – Мне все это надоело! Я не могу больше этого слушать!

      Анна в отчаянии вскочила со стула:

      – Да ты просто трус! Трус и все! Дешевка!

      Дверь открылась, в кабинет вошел смуглый курчавый человек – ближайший друг Андрея Ананасов. Он весело улыбнулся, увидев Анну:

      – Боже,