Неприметный холостяк. Пелам Вудхаус

симпампончик.

      – Вот именно, Муллет.

      – Правда, сэр?

      – Симпампончик… очень точное слово!

      – Я тоже так считаю, сэр.

      Джордж кашлянул в третий раз.

      – Таблетку от кашля, сэр? – озабоченно осведомился Муллет.

      – Нет, спасибо.

      – Слушаюсь, сэр.

      – Муллет!

      – Сэр?

      – Знаете, мистер Бимиш – близкий друг этой семьи.

      – Подумать только, сэр!

      – Он познакомит меня с ней.

      – Как хорошо, сэр!

      – Ах, Муллет! – мечтательно вздохнул Джордж. – Жизнь прекрасна!

      – Для тех, кто любит ее, сэр.

      – Что ж, пошли к галстукам!

      Глава II

      1

      В половине восьмого, когда Джордж примерял пятый галстук, в византийском будуаре дома № 16 по Семьдесят девятой улице стояла женщина, меряя шагами пространство. Фраза на первый взгляд противоречивая. «Как это так? – тут же встрепенется придирчивый критик. – Стояла и одновременно мерила шагами пространство?» Ответим: да, такое вполне возможно, если человек взволнован до глубины души. Происходит это следующим образом: вы устраиваетесь на облюбованном местечке и перебираете ногами словно кошка, которая месит лапами каминный коврик. Порой только так сильные женщины и спасаются от истерики.

      Миссис Сигсби X. Уоддингтон женщиной была сильной, и настолько, что посторонний мог бы счесть ее тяжелоатлетом. Не то чтобы она была очень высокой, но столь щедро раздалась во все стороны, что на первый взгляд казалась поистине огромной. Ни один театральный зал нельзя было бы назвать полупустым, если там восседала эта дама, а ораторы, если она присутствовала на их выступлении, тешились иллюзией, будто обращаются к подавляющему большинству американского народа. Когда она прикатывала в Карлсбад или еще куда на воды, городские власти нервно сбивались в кучку, гадая, хватит ли этих самых вод.

      Полнота ее доставляла немало огорчений ее мужу. Когда он женился на ней, она была вполне стройной и к тому же вдовой покойного П. Хомера Хорлика, Сырного Короля, оставившего ей с десяток миллионов долларов. И чуть ли не все проценты с капитала она растрачивала на калорийную пищу.

      Итак, миссис Уоддингтон стояла и мерила шагами пространство, когда дверь открылась.

      – Лорд Ханстэнтон, – объявил Феррис, дворецкий.

      Образчики мужской красоты, возникавшие до сих пор в этой истории, были не очень высокого уровня, но вошедший сейчас джентльмен резко поднял планку. Высокий, стройный, элегантный, с ясным взглядом голубых глаз (один был увеличен моноклем) и с усиками – такими, знаете, тонко подстриженными, он поистине поражал взор. Костюм его сшит был мастером, а отглажен гением. Галстук – настоящая воздушная белоснежная бабочка, слетевшая прямиком с небес и парившая над запонками воротничка словно над экзотическим цветком! (При виде такого Джордж, трудившийся сейчас над галстуком номер восемь и только что сложивший его вчетверо, взвыл бы от зависти!)

      – Вот и я! – объявил лорд Ханстэнтон и, выдержав секундную паузу, добавил: – Что случилось? – точно бы зная, что такой вопрос ожидается.

      – Очень любезно, что сумели зайти. – Миссис Уоддингтон