Рыжий рыцарь. Алексей Дурново

и с треском сломалось пополам. Рыцарь издал жалобный писк и рухнул наземь.

      Постояльцы гостиницы, с интересом наблюдавшие за этой сценой, тут же кинулись на помощь. Впрочем, крестьяне заметно отстали от мастера Артишока, а еще больше – от Хабара, который первым оказался подле своего господина. Бутуз упал в самую гущу терновника. Падая, он, очевидно, ударился головой о могучий корень дуба, который пробивался из земли. Шлем рыцаря валялся в стороне, а лоб его украшала красная шишка.

      Хабар всплеснул руками и склонился над пострадавшим.

      – Что встал? – недовольно спросил он Тристана, который как раз подоспел к месту событий. – Тащи господина в дом!

      Тристан попробовал поднять рыцаря, но тот жалобно застонал и бессильно сполз обратно в кусты. Тут прибежал мастер Артишок с двумя слугами, и те, следуя указаниям хозяина, извлекли кина Бутуза из кустов и отволокли его в дом. Хабар, шедший за ними, остановился на пороге.

      – Я знаю, что ты не подтянул подпруги, – бросил он Тристану. – Так навредить своему господину!

      – Я не вредил ему, – не выдержал Тристан. – Он сам упал с лошади.

      – Какая гнусная ложь! Кин Бутуз – первый наездник Амбинии. Будь на его месте любой другой рыцарь, тебя бы давно высекли и с позором отправили прочь! Да ты ноги ему должен целовать за то, что он все еще терпит тебя, рыжую бестию.

      – Ни за что на свете я не стану целовать его жирные ляжки! – не помня себя от возмущения, закричал Тристан.

      Хабар побледнел.

      – Не смей так говорить о стройных ляжках нашего доброго господина! – сказал он угрожающе.

      – Или что?

      – Или завтра же ты окажешься на Черных холмах. Видел скваров? Ну, хочешь на галеры Хушитского султана?

      Тристан остолбенел и посмотрел в маленькие глазки Хабара. На Черных холмах находился невольничий рынок, где сквары продавали в рабство своих пленников. Лучше всю жизнь терпеть кина Бутуза и Хабара, чем оказаться в руках этих жестоких и алчных работорговцев.

      – Нечем крыть? – зашипел Хабар. – А теперь живо веди коня на конюшню и не высовывайся оттуда, а то ведь я могу и передумать.

      Конь кина Бутуза как ни в чем не бывало жевал сено. Казалось, он совершенно не чувствовал своей вины за то, что его господин так позорно вылетел из седла. Он с любопытством разглядывал пегого лошака – облезлое и измученное животное, сквозь кожу которого проступали ребра. Кроме лошака и коня кина Бутуза, в конюшне не было ни души.

      – Мерзкий Хабар! – сказал Тристан и крепко сжал кулаки.

      Он вынул из ножен, пристегнутых к седлу, длинный обоюдоострый меч своего хозяина.

      – Мне бы такой, – мечтательно вздохнул оруженосец, сразу забыв о перепалке с Хабаром. – Будь я настоящим рыцарем, я сумел бы удержаться в седле.

      Один взгляд на меч придал Тристану бодрости. Ему представилось, что он не крестьянский мальчик, а самый настоящий рыцарь и странствует по Амбинии в поисках приключений. Тристан несколько раз взмахнул мечом, атакуя воображаемого врага.

      – Да