Путешествие на Запад. Том 4. Чэн-энь У

Ну, теперь-то я выберусь отсюда!

      Только было собрался он вылезти, как вдруг внутри вазы опять стало прохладно. Как бы вы думали, почему? Дело в том, что волшебный воздух, в котором содержались женское и мужское начала, успел улетучиться через дырочку.

      Молодец Сунь У-кун! Водворив на место три волоска, он стал уменьшаться и превратился в личинку цикады, очень легкую и проворную, тоненькую, длиною с бровинку, и благополучно вылез через дырочку. Но он еще и не думал бежать. Распустив крылышки, он полетел к старому демону и уселся на макушке его головы. В это время демон пил вино. Он резко поставил чарку на стол и громко воскликнул:

      – Ну как, братцы? Сунь У-кун, пожалуй, уже растворился?

      Братья-демоны рассмеялись:

      – Неужели он до сих пор еще жив?

      Старый демон тотчас распорядился притащить вазу. Тридцать шесть бесенят бросились за вазой и были поражены, что она стала намного легче.

      – Великий князь, – доложили они, – ваза-то полегчала!

      – Вздор! – прикрикнул на них старый дьявол. – Как может она полегчать, когда в ней действует животворный воздух!

      Среди бесенят нашелся, однако, упрямец, который приподнял вазу и воскликнул:

      – Гляди, разве не видишь, насколько она стала легче?

      Старый демон сорвал крышку с вазы, заглянул в нее и, увидев, что она просвечивает, от ужаса даже лишился голоса.

      – В вазе, – прохрипел он, путая слова, – пустота высвободилась!

      Великий Мудрец, сидевший у дьявола на голове, не удержался и воскликнул:

      – Сыночек! – и, так же путая слова, добавил: – Поимка удрала!

      Приближенные, подхватив последнее слово, закричали:

      – Удрала! Удрала!

      Тотчас последовал приказ закрыть ворота.

      Тем временем Сунь У-кун встряхнулся, и сорванная с него одежда вновь оказалась на нем. Он принял прежний облик дозорного, успел выбежать за ворота и, обернувшись, выругался:

      – Отныне не будешь у меня нахальничать, дьявольское семя! Ваза твоя продырявлена, и больше ты не сможешь мучить в ней людей! Теперь она годится разве только для нужника.

      Шумно выражая свою радость, Сунь У-кун ловко вскочил на край облака и помчался прямо к тому месту, где оставил Танского монаха.

      Как раз в это время монах совершал молитву и подбрасывал в воздух щепотки пыли вместо ладана.

      Сунь У-кун задержал облако и стал вслушиваться в слова молитвы Танского монаха, который, сложив руки ладонями вместе и обратив лицо к небу, взывал:

      – О праведные небожители, обитающие в заоблачных высотах, небесные духи, посланцы четных и нечетных счастливых дней, а также все божества и духи небес! Молю вас оградите от напасти моего мудрого ученика Сунь У-куна! Ваша божественная прозорливость неизмерима, а чудодейственная сила великого учения безгранична!

      Эти слова молитвы вызвали у Сунь У-куна еще больший прилив рвения быть полезным наставнику. Он приблизился и, сойдя с облака, предстал перед Танским монахом!

      – Вот