Вся правда о Муллинерах (сборник). Пелам Вудхаус

завершились с елико возможной быстротой. Этот финал настолько поднял его дух, что он запел и продолжал бы петь до конца поездки, если бы кондуктор довольно резким тоном не попросил его уняться. И Ланселот был вынужден удовлетворяться безмолвным пением, пока омнибус не остановился у Гайд-Парк-Корнера.

      Городская резиденция графа Биддлкомба находилась на Беркли-сквер. Ланселот позвонил, и дверь открыл внушительный дворецкий.

      – Никаких лотошников, газетчиков или разносчиков брошюр, – сказал дворецкий.

      – Я желаю видеть графа Биддлкомба.

      – Его сиятельство вас ждет?

      – Да, – ответил Ланселот, не сомневаясь, что Анджела за утренним поджаренным хлебом с мармеладом предупредила отца о его возможном визите.

      Из открытой двери в левой стороне длинного вестибюля донесся голос:

      – Фотерингей!

      – Ваше сиятельство?

      – Это он?

      – Да, ваше сиятельство.

      – Так тащите его сюда, Фотерингей.

      – Слушаюсь, ваше сиятельство.

      Ланселот очутился в небольшой уютно обставленной комнате перед величавым старцем с патрицианским носом и маленькими бачками. Выглядел старец, как нечто вылупившееся из яйца давным-давно.

      – Добрднь, – изрек старец.

      – Добрый день, лорд Биддлкомб, – сказал Ланселот.

      – Так вот, о брюках.

      – Прошу прощения?

      – Эти брюки, – ответил его собеседник, вытягивая стройную ногу. – Они хорошо сидят? Не мешковаты у лодыжек? Не подорвут ли они мой светский престиж, если меня увидят в них в Гайд-Парке?

      Ланселот был очарован такой приветливостью. Он сразу ощутил себя членом семьи.

      – Вы правда хотите знать мое мнение?

      – Да. Я хочу знать ваше откровенное мнение как богобоязненного человека и партнера в портновской фирме в Уэст-Энде.

      – Но я не…

      – Не богобоязненный человек?

      – Не партнер портновской фирмы в Уэст-Энде.

      – Бросьте, – раздраженно сказал его сиятельство. – Вы же представитель «Гассета и Мейнпрайса», Корк-стрит!

      – Нет.

      – Так кто вы, черт побери?

      – Моя фамилия Муллинер.

      Лорд Биддлкомб яростно позвонил.

      – Фотерингей!

      – Ваше сиятельство?

      – Вы сказали мне, что это – тот, кого я ждал от «Гассета и Мейнпрайса».

      – Он дал мне это ясно понять, ваше сиятельство.

      – Так он не тот. Его фамилия Муллинер. И в этом соль, Фотерингей. В этом суть и подоплека всего дела: какого дьявола ему нужно?

      – Не могу сказать, ваше сиятельство.

      – Я явился сюда, лорд Биддлкомб, – сказал Ланселот, – чтобы попросить вашего согласия на мой незамедлительный брак с вашей дочерью.

      – Моей дочерью?

      – Вашей дочерью.

      – Которой дочерью?

      – Анджелой.

      – С моей дочерью Анджелой?

      – Да.

      – Вы хотите жениться на моей дочери