Название | И вот – свобода |
---|---|
Автор произведения | Эвелин Пизье |
Жанр | Современная зарубежная литература |
Серия | Смелая. Её невероятная история |
Издательство | Современная зарубежная литература |
Год выпуска | 2017 |
isbn | 978-5-04-104979-9 |
Последний гость ушел в полночь. Люси уже давно спала. Андре и Мона закрылись в своей комнате. В тишине кухни, оставшись, наконец, в одиночестве, помыв всю посуду и расставив по местам мебель, Тибаи проглотила остывший последний рулетик, лежащий на блюде, как отрезанный палец.
«Нянюшки» играли важную роль в жизни Эвелин, и когда она была ребенком, и когда она сама стала матерью. У буржуазии середины двадцатого века был свой культурный код: жена высокопоставленного чиновника не должна работать; тем не менее речи быть не может, чтобы она занималась детьми. Революционные годы выработали свой: современная женщина учится и работает; ее никогда нет дома и ей некогда заниматься детьми. Кормилица – это какой-то персонаж трагедии. Я подумала об Антигоне Ануя и ее нежном отчаянии: «Ах, нянечка, ты прогоняла лихорадку, прогоняла кошмары, прогоняла тень, что падала от шкафа и медленно ползла по стене, издеваясь надо мной… Ты прогоняла мириады насекомых, которые что-то грызли в ночной тишине… Ты прогоняла ночь с ее безмолвным диким воем… Ты, нянечка, прогоняла и саму смерть. Дай мне руку, как бывало, когда ты сидела у моей постели»[4]. Они – невольные посланницы грядущей катастрофы.
В детстве Эвелин была очень привязана к своим кормилицам. Тибаи – это няня по-вьетнамски – была ее первым в жизни другом. Потом, в Новой Каледонии, ее другом была Розали. Эти женщины держались в тени, порой с ними обращались жестоко, в любом случае никогда не считались – одним словом, это были туземки. Я думаю, что они составляли первые пейзажи, которые увидела в своей жизни Эвелин, человеческие пейзажи, живые, подвижные, волнующие, на всю последующую жизнь ставшие ей источником вдохновения. Сам факт существования Тибаи и Розали объяснял ее будущую деятельность, направленную против политики колониализма.
Когда Эвелин стала матерью, она возобновила отношения с кормилицами и нянями. После того как она блестяще прошла курс в области государственного права, – причем в эпоху, когда для женщины это было практически невозможно, – Эвелин получила пост преподавателя в университете Реймса. Ее первый муж, медик, волонтер Красного Креста, колесил по всей планете. У них было трое маленьких детей, поэтому няни менялись одна за другой. Эвелин нуждалась в их помощи, хотя и жалела, что не может сама заниматься детьми. И вдруг муж нашел сокровище: женщину из Камбоджи, которой удалось ускользнуть от геноцида красных кхмеров. Ура, свобода! Ей, как и другим, Эвелин доверилась. Она моталась между Парижем и Реймсом, вкалывала как проклятая. Как-то раз, когда
4
Перевод В. Дмитриева.