Магазин воспоминаний о море. Мастер Чэнь

на Сипадане, значит. Где жил? На Мабуле, конечно?

      – А ты меня осудишь?

      – Ну, нравится человеку шуршание пальмовых листьев над головой, а жить, как приличные люди, среди моря, на сваях, на Капалане в четырех звездах тебе было бы неприятно, все понятно… Так вот. Федорчук с честным толстым лицом начал ей рассказывать, что если не сами жители Сабаха, то их дедушки точно ели. И не с голода, а в ритуальных целях. Если начинается племенная война, то надо сожрать немножко от твоего врага и унаследовать его лучшие качества. Это их культурное наследие.

      – Скучно.

      – Для Машки в самый раз. И еще сказал, что эти сорок минут от аэропорта до отеля в Кота Кинабалу он никогда не ездит на такси без попутчика через джунгли. Сожрут.

      – М-да, как я помню, позавчера, когда я там пересаживался, аэропорт еще был буквально в самом городе. И даже в «Карамбунай» и «Шангри-Ла», куда дорога занимает и вправду минут сорок… Что там есть? Местный «Таймс-сквер», университет, центр высоких технологий… Джунглей там нет. Разве что в самом «Карамбунае», стоящем в заповеднике. А была бы интересная строка в Машкином некрологе. Сожрана каннибалами на полях для гольфа. Остался только маленький белый мячик.

      – Ну ты это знаешь, мы с Федорчуком это знаем, а Машка… В итоге она все испортила, спросив нас: ну, что, теперь надо выпить таблетки для дезинфекции?

      – Я на месте Федорчука показал бы ей специальную канавку, в которую на этой улице полагается тошнить. Это очень по-римски, античная традиция.

      – Он выдержал. Но точно понял, что на следующий день надо отменять всю Машкину программу. Вот тогда-то… Так, по три глотка на донышке остались. Скажи, ты кого очень не любишь?

      – Ну неграмотных критиков и рецензентов. Которые не могут правильно написать мою фамилию. Пишут – «Чень», как будто я какой-нибудь кореец. Лень посмотреть на обложку.

      – Ты не похож на китайца, дорогой сэр. То есть дорогой Чэнь. Пью за то, чтобы ты был добрее к людям, которых не любишь. Так, совиньон кончился. Второго не дано. Мне еще шуршать полночи вот этими бумагами.

      – Не может быть.

      – Я – человек подневольный. Хотя маленькие радости в виде поросячьей ножки всегда со мной…

      Грандиозные небоскребы над головой излучали неземной свет, отблески его падали на низкие облака. И – у нас, далеко внизу под их вершинами – огни дрожали и мигали на крышах стоявших в рядочек машин на гравийной площадке. Машины были совсем неплохи, три – с дипломатическими номерами, включая белый BMW посла с зачехленным флагом на капоте (как торчащий вертикально зонтик).

      В ресторане стало тише – ушли три здоровенные китайские компании, занимавшие круглые столы с поворотным кругом.

      – Ну и?

      – Ну и папайя. Сколько ты съедаешь ломтиков за завтраком?

      – Два. Гениальное медицинское средство для оздоровления и очищения пищеварительного тракта.

      – Именно. Я – целых три. Машка… она выпила два кокосовых ореха на Алоре, так что начала писаться. А наутро сожрала