Все меняется. Элизабет Джейн Говард

едят, а раньше соусами пользовались просто для того, чтобы незаметно было, что мясо с душком.

      – Так ты об этом сейчас читаешь? Что же это за удивительная?..

      Но Стелла перебила ее:

      – Об этом я читала еще давным-давно. Нет, сейчас у меня «История западной философии» Бертрана Рассела. Мой отец так возмутился, узнав, что я ее не читала, что прислал мне ее домой с курьером. Луиза, я, наверное, уже поеду. Мне надо успеть на поезд и вернуться к ужину. Так что лучше мне прямо сейчас повидаться с твоим отцом и отдать ему деньги.

      Они собрали остатки на поднос и вернулись в дом. Там было нечем дышать от жары и очень тихо – почти все устроили себе сиесту. Отец Луизы дремал в кресле в гостиной.

      – Прости, дорогая, что-то меня разморило.

      – Стелла привезла тебе деньги. – Она укоризненно возвышалась над ним, желая видеть «папу-без-Дианы». Он и стал им.

      – С вашей стороны было чрезвычайно любезно проделать такой долгий путь. Я вам несказанно признателен. Вы знаете, сколько здесь? Чтобы я выписал чек, если ваших родных это устроит?

      – Здесь сумма, равнозначная пяти сотням фунтов. Чек нужно выписать на имя моего отца, доктора Натана Роуза.

      – Так… – Он взялся за чековую книжку, которая лежала наготове перед ним на столе. – Можно еще узнать его адрес? Я обязательно должен написать ему и поблагодарить.

      – У меня есть его адрес, папа. А Стелле уже пора, чтобы успеть на поезд.

      – Ну, в таком случае позвольте хотя бы отвезти вас на станцию.

      Это было кстати. Он снова стал ее обаятельным и симпатичным папой.

      Стеллу он посадил вперед и во время поездки без умолку беседовал с ней, расспрашивал ее, как проходит отдых, приглашал их обеих к себе в клуб осенью. На станции он проводил их до перрона, где уже ждал маленький поезд. Стелле он пожал руку, потом наклонился и поцеловал в щеку.

      – Вы меня спасли. Не могу даже выразить, как я вам благодарен. Пожалуйста, передайте это вашим родным, хорошо?

      – Непременно.

      Стелла и Луиза обнялись.

      – До встречи в Мондебри[3].

      – Это так вы называете свою квартиру? – спросил он, когда они вдвоем вернулись в машину.

      – Да. Довольно меткое название.

      – Вам не хватает мебели и тому подобного?

      – Не то чтобы не хватает. Все самое необходимое у нас есть. Стелле кое-что подарил ее отец.

      – А что мог бы подарить я?

      – М-м… – И она рассказала ему про их плиту, купленную за два фунта и десять шиллингов: в дверце духовки у нее была дыра, и плотной бумаги, которой ее заклеивали, надолго не хватало. – Так что нам нужно раздобыть новую – я имею в виду, тоже подержанную, но другую.

      – Я об этом позабочусь, дорогая. – Он пожал ей руку.

      Спустя некоторое время он сказал:

      – Ты извини за обед. Понимаешь, Диана сама не своя. То ли климакс, то ли еще что.

      – А-а. – Луиза мысленно взяла себе на заметку: когда этого возраста достигнет она – а это

3

Mon Débris – «мои развалины» (прим. пер.).