Держава том 2. Валерий Аркадьевич Кормилицын

поправил его Аким.

      По нешироким дорожкам возле дач гонялись друг за дружкой дети, вопя при этом так, что визг Зерендорфа казался бы шёпотом. Сновали велосипедисты, за ними с лаем гонялись собачонки, своим чадам чего-то кричали бонны, нянечки и мамы. Из окон, во всю срамя за тихий звук музыкальную машину, что скрипела в пивной, гремели граммофоны, бодро наяривая «Коробушку», «Из-за острова на стрежень», «Есть на Волге утёс».

      – Хорошо отдыхать за городом, – ещё раз повторил Рубанов. – Покой и тишина…

      На даче, куда, толкнув калитку, прошли офицеры, граммофон пафосно хрипел тоску о Ермаке.

      «Ревела-а буря, дождь шуме-е-л», – подпел Дубасов, пройдя по тропинке к скрипучим качелям. – Капитальная вещь, – похвалил он, – не то, что дощечка на верёвочках…

      – Справа шмель! – рявкнул Рубанов.

      Но не успели они с Зерендорфом насладиться зрелищем прянувшего в сторону и замахавшего руками друга, как все дачные звуки, включая ревущую из трубы бурю, перекрыл радостный вопль «водоплавающих», со всех ног летевших к ним от небольшой теннисной площадки.

      Воздушные блузки пузырились на их спинах, а в руках мелькали ракетки. За ними, в широкополой шляпе, не спеша шла высокая и стройная барышня. Она не кричала от радости и даже не улыбалась, а сосредоточенно поправляла упавшие на плечи светлые локоны.

      – Ольга?! – удивлённо подошёл к ней Рубанов и приложился к руке, чуть сдвинув вниз белую тонкую перчатку.

      Следом, налобызавшись с водоплавающими, подгрёб Зерендорф и тоже приложился к душистой ручке.

      Дубасов гордо отвернулся, взяв под руку Полину, и они направились на веранду.

      – Мне пора, – помахала подругам Ольга, и, не оглядываясь, пошла по тропинке к калитке.

      Аким уже поднялся на веранду с резными деревянными украшениями по карнизу, когда услышал негромкое:

      – Проводите меня, Рубанов.

      Он оглянулся, раздумывая, показалось ему или нет.

      Друзья рассаживались вокруг накрытого скатертью стола с медным самоваром и четырьмя чашками с красными ободками.

      Висевшие над дверью часы выплюнули кукушку, которая гавкнула и скрылась, хотя стрелки показывали 8 вечера.

      – Вас зовут, – подтвердила беленькая Полина, разливая по чашкам чай.

      « Надеюсь, это она не про кукушку… Да и пятой чашки всё равно нет» – вздохнул и направился к калитке.

      Ольга ожидала его на тропинке, крутя над головой зонтик.

      « Вроде бы давеча зонта у неё не было».

      – Пятый лишний, – улыбнувшись, произнесла она, и смело взяла растерявшегося кавалера под руку, прижав его локоть к своей груди. – Если хотите чаю, пойдёмте ко мне, – пресекла попытку Акима немного отодвинуть локоть. – У меня как раз имеется лишняя чашка. А прежде прогуляемся… Вот эта прекрасно утоптанная тропинка с зелёной травкой по краям, приведёт нас к речке, где и искупаемся, – смеясь глазами, раскрыла план действий.

      – Как искупаемся? – всё-таки сумел отстранить локоть от груди Аким.

      – Обыкновенно, – закрыв зонтик, томным