Артёмка (сборник). Иван Василенко

через забор было нетрудно, но на веранде долго сидели гости, пили чай и закусывали. Артемка лежал в кустах и ругался. И все-таки дождался…

      Еще не стемнело, как Артемка уже сидел в комнатушке деда Шишки.

      Дед натягивал начищенный до глянца сапог и, любуясь, говорил:

      – Смотри, как разделал! Прямо зеркало или, к примеру, экипаж. – Он был очень доволен и сам сиял, как сапог. – Ну, а насчет представления – это мы устроим. Скажу билетеру, чтоб всегда беспрепятственно… Внук, скажу, мой – и все тут. Пусть только не пропустит!..

      В тот вечер боролись два чемпиона мира: Клеменс Гуль и Чемберс Пепс. Еще с утра у кассы выстроилась очередь. Поклонники и в особенности поклонницы Клеменса Гуля принесли с собой в этот вечер массу цветов, и, когда Кальвини, вытягиваясь на носках, бросил, как боевой клич: «Гуль!», к ногам англичанина со всех сторон полетели цветы.

      Казалось, оба чемпиона решили в этой встрече показать всю свою силу, ловкость и технику. Расчетливая медлительность Гуля вдруг сменялась молниеносным броском, тем более красивым, чем он был неожиданнее и для противника и для зрителей. Пепс нередко смешил публику простодушным удивлением, когда получал энергичный и быстрый отпор. «Ну, что ти скажешь!» огорченно отступал он и снова набрасывался на Гуля. Но, конечно, Пепс был и более силен и более ловок, да и техникой он не уступал Гулю. Галерка очень хотела его победы. Наоборот, в ложах хлопали только Гулю, а по адресу Пепса выкрикивали разные злые словечки.

      На девятнадцатой минуте Пепс приемом тур-де-тет бросил Гуля через голову. Падая Гуль ловко стал на ноги. Но не успел он выпрямиться, как Пепс с помощью того же приема опять заставил его описать в воздухе дугу. На этот раз Гуль пошатнулся, но на ногах все же удержался. И сейчас же опять взлетел вверх, подброшенный с помощью того же приема. Так семь раз подряд черной молнией набрасывался на него Пепс, и, не выдержав, Гуль бросился бежать. Пепс гортанно крикнул и понесся за Гулем. Но тут в ложах и на скамьях поднялся такой вопль, такие яростные крики: «Неправильно!», «Долой Пепса!», «Вон!», что бедный негр остановился и растерянно стал поворачивать голову то в одну, то в другую сторону, откуда неслись улюлюканье и свист. Кальвини протягивал руки к публике, умоляя успокоиться, но голос его тонул в общем гаме, вопле и свисте. Галерка сначала с недоумением следила за всем происходившим, но затем возмутилась и, в свою очередь, так закричала, что в нижних ярусах охнули и заткнули пальцами уши.

      Пепс стоял посреди арены, растерянно озираясь и гневно поблескивая белками глаз. Вдруг от протянул вперед руки. Подождав, пока все смолкли, он тоном глубокого упрека сказал:

      – Зачем ти кричишь? Зачем? Спроси Кальвини, он скажет: я правильно делал прием. Ти кричишь потому, что я черний.

      Он хотел еще что-то сказать, но Кальвини засвистел и торопливо объявил, что первая встреча чемпионов мира закончилась ничьей.

      Борцы пожали друг другу руку. Им бурно захлопали. К ногам Гуля полетели опять цветы. Сияя улыбкой, он ловко ловил их и кланялся. Пепс молча следил за полетом цветов и как-то пугливо отстранялся, когда они проносились близко от него.

      Вдруг с галерки