Продавцы грёз. Том 2. Геннадий Башунов

собой единственную комнату с несколькими занавесками, прикрывающими спальные места, столом, несколькими стульями, камином да тремя большими сундуками. Здесь воняло мочой, дымом и рыбой.

      Мать, копошащаяся у очага, обернулась и зло уставилась на вошедших. Это была худая и потасканная жизнью женщина лет двадцати пяти. Возможно, родись она в других условиях, выросла бы красавицей, но, видимо, и того, что осталось от ее возможных природных данных, было достаточно, чтобы пользоваться спросом у местных.

      – Я говорила водить не больше двух за раз, – зло сказала она девочке.

      Но та уже выбежала за дверь.

      – Мы не за этим, – сказал Два Ножа, еще раз оглядывая помещение. – Скажи цену за это жилье, и я дам тебе вдвое больше.

      – Шутишь что ли? – еще более зло процедила женщина.

      Вместо ответа Представитель четвертого клана вытащил из кармана небольшую пачку ассигнаций.

      – Даю вдвое больше твоей цены за эту дыру и все, что в ней находится.

      Через пять минут женщина с горящими от радости глазами убежала искать дочь, чтобы потом бежать в порт встречать мужа с новостью о сказочном богатстве, нежданно свалившимся на их голову. И это несмотря на то, что Два Ножа заплатил ей лишь на десять процентов больше названной суммы. В конце концов, не просто так он половину жизни был уважаемым купцом Нестолом.

      Когда женщина ушла, Представитель четвертого клана уселся на твердую старую циновку, небрежно брошенную на один из трех лежаков, и вытянул ноги.

      – Хаас, нам нужна нормальная еда и выпивка. На этом пока все.

      Телохранитель, кивнув, скинул свою сумку на один из лежаков и вышел.

      – Жаль, парни, лежака всего три, но одному из нас всегда придется бодрствовать.

      – Есть план, босс? – спросил Заан, младший брат Хааса.

      – У меня всегда есть план. Пока же я хочу нормально пожрать.

* * *

      Давно он не бродил по этому месту, даже практически забыл его. Когда Хамайя выбрала Два Ножа Представителем, он частенько бывал здесь, но потом белый домик и его обитатели все реже забредали в его сны.

      К тому же, когда Два Ножа был здесь в последний раз, он был лишь ребенком, сейчас же Представитель стал куда старше. Он дорос до юноши, которым был когда-то в настоящем мире – высоким и яростным, с кипящей в жилах кровью.

      И кипящей в сердце ненависти к несправедливости.

      А здесь, в Отражении, совершенно очевидно жизнь настолько же несправедлива, как и на Нейе.

      Часть детей покинули домик и выстроили себе на окраине сада три шалаша, отгородив их забором, пусть и невысоким, но для остальных даже такая преграда казалась непреодолимой. Оставшиеся в домике жители, которых было примерно вдвое больше, чем изгоев, судя по всему не имели доступа к большей части сада, а ведь именно там росла земляника, которой когда-то объедался Два Ножа.

      Изгоев оказалось меньше, но они были старше, крепче, да еще и оказались вооружены палками и ножами. Стоило кому-то из обитателей домика только приблизиться к их территории, его