Чертово колесо. Михаил Гиголашвили

на первого, тоже пузатый, небритый и босой, грохнул на стол охотничью двустволку.

      – Сын? – спросил Пилия.

      – Да.

      – Зови их всех сюда, – приказал майор. – И говори, где у тебя растет мак! Учти, нам все известно.

      – Мак? – переспросил старик. – За селом много в полях, сколько угодно.

      – Как ты думаешь, мы, трое взрослых занятых людей, работников угрозыска, притащились к тебе в село просто так, хашламы поесть? – прищурился майор. – Мы ведь все знаем. Пол-Грузии опиухой снабжаешь. Ну-ка, веди в теплицу! Вы оставайтесь здесь, осмотрите дом, а я схожу с ним.

      Майор первым вышел из дома. Дядя Михо нехотя и медленно последовал за ним, шаркая ногами и поправляя шапочку.

      Они молча добрались до пристроек, причем майор чувствовал на себе пристальные взгляды из-за оконных занавесок. «Надо было всех в одну комнату согнать!» – подумал он.

      В первой теплице росла клубника. Майор внимательно осмотрел хозяйство. Все в порядке. Во второй подрагивали на длинных стеблях гвоздики.

      – Это все чужое, – пояснил дядя Михо.

      – Как это чужое?

      – Так. Пришли люди, взяли в аренду теплицу, я только ухаживаю. Садоводом оформлен.

      – Этот дом и земля принадлежат тебе? Твои? Ну и все. И все, что на ней, – твое! – отрезал майор, которого обнадежили слова крестьянина (раз начинает отмазываться – значит, тут что-то нечисто!) Он повторил: – Все, что на твоей земле, – принадлежит тебе. Ясно?

      Дядя Михо пожал плечами. В третьей теплице желтели цветочки огурцов. Майор, раздвигая кусты, прошелся вдоль грядок. Ничего, одни огурцы. Вышли наружу. Майор огляделся. Больше застекленных крыш не видно.

      – А там что? – спросил он, указывая на сараи.

      – Старые вещи, инструмент…

      – Открывай!

      В первом сарае стояли бутыли, лопаты, рассохшаяся давильня для винограда. Свалены ведра, ящики, бочки. Майор со злостью захлопнул дверь. Во втором сарае валялись запчасти от машин.

      Они молча постояли в затхлом воздухе сарая, не глядя друг на друга. Майор, брезгливо касаясь пыльного железа, перевернул пару бамперов, ткнул ногой закоптелый аккумулятор, вытер руки платком.

      Выйдя наружу, огляделся.

      – А это что? Мельница?.. Пошли.

      – Зачем? Мельница старая. Не работает.

      Майор видел, как слабо двигается старческий небритый рот.

      – Пошли, – повторил и направился напрямую к мельнице.

      Ноги вязли в рыхлой земле, и майор разозлился, что запачкал ботинки. Дверь была заперта.

      – Ключ дома, – сказал старик. – Надо взять.

      – Не надо, – коротко рявкнул майор, поискал глазами на земле, нашел какую-то железяку и сковырнул замок.

      Когда вошли в предбанник, майор раздул ноздри: он уловил запах. Ничего подозрительного не увидел, но запах был явно странный. Майор пошел вдоль стен и вдруг почувствовал, что пол как бы вибрирует под ногами. Он начал внимательно осматривать его, потопал ногой. Наконец под грудой тряпья обнаружил люк. С трудом поднял крышку и замер от яркого света и сильного