Разговор с пустотой. Юлия Лавряшина

бы много собак! Только вы их не потащите к себе.

      – Не потащу, – признался Роман. – Хотя Лидочка была бы рада.

      – Почему вы зовете ее, как ребенка?

      – Она и есть ребенок.

      – Вы знали это, когда женились на ней?

      – Конечно, – он еще и кивнул в подтверждение. – Конечно, знал.

      Инга слегка качнула головой:

      – Неужели вам так хотелось больших денег? Я угадала? В этом было дело? Да ведь от них одна головная боль!

      Он рассмеялся:

      – А вы обладали большими деньгами?

      – Большими, не большими… Но, вообще-то, я недавно купила апартаменты на Крестовском.

      – О! – ему удалось не рассмеяться. – Это серьезно. А музыкантам, оказывается, хорошо платят!

      – Платили, – произнесла она с нажимом. – Для меня все в прошлом. И не все так зарабатывали, как я. Далеко не все музыканты.

      Заглянув ей в лицо, все еще слегка опухшее, Роман спросил почти шепотом, вызывая ее на доверительность:

      – Значит, вы были одной из лучших?

      – Вам не верится?

      – Как раз верится… Иначе я не сидел бы здесь.

      – Кстати, почему вы здесь? – Инга испытующе прищурилась.

      Он улыбнулся:

      – Меня увлек хвост огненной кометы, промчавшейся мимо.

      Она усмехнулась:

      – Боже, как вычурно!

      – Нет, я на полном серьезе! Когда вы проехали мимо нас, я понял, что просто не могу оставаться на месте.

      Дослушав, Инга встала и взглянула на него сверху:

      – Дорогой сосед… Дачный романчик – это совсем не то, что мне нужно.

      – Нужно для чего?

      – Чтобы обрести душевное равновесие.

      – Откуда вы знаете? Вы ведь еще не попробовали. Может, стоит?

      Она решительно подняла велосипед:

      – Не думаю.

      – А вы и не думайте! Вы делайте. Совет всей России! – растянув губы, он широко взмахнул рукой.

      – Не много ли вы на себя берете, давая России советы? – Инга уже поставила ногу на педаль, но напоследок добавила: – Россия всегда была страной мыслителей, а вы хотите сделать ее мещанской слободой?

      Он отмахнулся:

      – Да я и не думаю обо всей России, если честно!

      – Вот достойный ответ нового буржуа! – отозвалась она язвительно. Хвост у нее на макушке топорщился вызывающе, словно эта женщина вышла на тропу войны. – Каждый из вас гребет под себя, поэтому наша общая лодка стоит на месте.

      – Наш Ноев ковчег? – прищурился Роман. – Пускай развалится! А из обломков очередной Страдивари изготовит множество волшебных скрипок…

      – Очередного Страдивари быть не может.

                        ****

      По-хорошему нужно было встать, раз Инга уже поднялась, но ему нравилось сидеть у ее ног, и смотреть на эту женщину снизу, как на высокую, тонкую сосну с порыжевшей от зноя верхушкой. Внутри нее таился этот зной, или же чья-то страсть опалила ее, Роман не знал. Но ему хотелось шагнуть в этот пламень и упиться болью, которой еще никогда не испытывал, и потому она так притягивала его. Лидочка была чистым родником… Кажется, он слегка озяб в ее прохладе.

      – А