По строкам лавандовых книг. Часть 1. Екатерина Терлецкая

физической расправой, чтобы ты перестал обзывать меня этим дурацким прозвищем? ― обижаюсь я.

      – Я не виноват, что твоё настоящее имя хуже самых дурацких прозвищ на свете! ― уклоняясь от дурашливых ударов с моей стороны, продолжает подшучивать Прим.

      Вот это уже было обидно! Что себе позволяет этот задавака? Моё настоящее имя меня вполне устраивает, тем более мне его дал мой отец и это единственное, что он по сути успел мне дать при жизни, так что я не позволю какому-то мальчишке оскорблять моё имя.

      – Ты помнишь, как в прошлом году я тебе врезала, после чего ты ходил с огромным фингалом под глазом две недели? Так вот, я близка к тому, чтобы повторить тот удар, только с более отточенной техникой!

      Мы ходили в лес и этот придурок, зная, как я боюсь остаться одна среди хвойных зарослей, шутки ради, спрятался, чтобы поиздеваться надо мной. Я не сильна в рукопашном бою, но удар получился отменный. Я ожидала, что ловкий Прим перехватит мой удар, но нет – врезала прямо в глаз с неслабым размахом. Дома пришлось сказать, что подрался с парнем со школы, не признавать же, что девчонка меньше пятидесяти килограммов, так вмазала левой.

      – Ладно тебе цветочек, не сердись. Ты же знаешь, что я любя. Рассказывай лучше, что тут нового?

      Что нового? Его два месяца не было, а я теперь должна «новое» вместить в три предложения.

      – Ну, для начала – я теперь официант!

      – Ого… Неожиданный поворот.

      – Да, работа, конечно, не моей мечты, но денег платят побольше, а ещё, наконец-то руки зажили, и перестала болеть спина. Правда, ноги теперь отваливаются после каждой смены, зато чаевые бывают больше зарплаты за день. Так что, как по мне, перемены успешные, осталось к ним только привыкнуть. Как прошло твоё обучение?

      Откинувшись на спинку стула Прим запускает руку в пшеничные волосы и с полным неприязни лицом выдавливает из себя невнятный ответ.

      – Хм… Обучение… Ну знаешь… В общем… Ну, в общем, я изо всех сил старался лажать и прилагал максимум усилий, чтобы у командира группы сложилось мнение обо мне, как о типичном неумехе… Но…

      – Но? Не понимаю, что означает твоё «но»?! ― размахиваю возмущенно рукой.

      – Но – я получил карту стрелка с отличием, ― пробурчал Прим зарывая лицо в ладони.

      Молчание длится больше минуты. Не понимаю, как это возможно. Прим мечтает поступить в институт на кафедру ботаники, факультет военной медицины. Ну, учиться там, всякие лекарства из диких трав и растений изготовлять, лечить солдат в полевых условиях травой и прочей ботанической ерундой. Отец Примуса никак не мог смириться с увлечением сына, питая огромную надежду, что единственный ребенок пойдет по его стопам и однажды станет таким же заносчивым командиром. Он отправил его перед выпуском со школы на военные курсы снайперов. Эти, чертовы, курсы длились долгих два месяца и лишили меня единственного друга на целых шестьдесят один день!

      Перед отъездом Прим говорил, что сделает всё, только бы получить ужасные рекомендации,