Календарь Морзе. Павел Сергеевич Иевлев

жили все остальные. А у нас в гостях профессор, академик, астроном, математик, специалист по физике космоса – Сергей Давидович Маракс!

      – Здравствуйте, Сергей Давидович!

      – Здравствуйте, Антон, – ответил мне профессор довольно мрачно, видимо предчувствуя первый вопрос. Ему, надо полагать, весь мозг уже вынесли этим вопросом, но медиа имеют свои законы, а законы эти имеют нас.

      – Сергей Давидович, давайте сразу покончим с неприятной частью – скажите честно, это не вы?

      – Это не мы, – ответил академик, страдая лицом, – мы в Институте решаем по большей части теоретические проблемы космической и общей физики, у нас нет никаких сверхвозможностей, реакторов, коллайдеров, порталов в иные миры, свертывателей пространства-времени и прочих фантастических устройств. Проводимые нами эксперименты никак не могли стать причиной.

      – А какие эксперименты вы проводили? – спросил я. – Ну, если это не очень секретно, конечно…

      – Да какие секреты? – загрустил профессор. – Никаких секретов у нас нет… Двенадцатого июля мы, например, проводили эксперименты, проверяющие нарушение неравенств Белла. Тесты в режиме реального времени, в ходе которых измерялась поляризация запутанных фотонов…

      – Э… Боюсь, некоторые наши радиослушатели могут не вполне отчетливо представлять, чему именно не равны неравенства, и в чем запутались фотоны.

      – Ну, сильно упрощая, – ученый закатил глаза, показывая, как его унижает такая необходимость, – мы использовали дальние астрономические источники в роли квантовых генераторов случайных чисел, чтобы подтвердить нарушение принципа локального реализма.

      – И что не так с нашим реализмом?

      – По крайней мере, в пределах Млечного Пути локальный реализм нарушен, это можно считать доказанным.

      – Все еще не очень понятно, – признался я.

      Профессор раздраженно поморщился.

      – Локальный реализм является предположением, что все объекты обладают «объективно существующими» значениями своих параметров и характеристик, – он выделил «объективно существующими» голосом так, как будто это было что-то мерзкое и нелепое. – Эйнштейн иллюстрировал это следующим примером: «Луна не исчезает с неба, даже если её никто не наблюдает». Однако проведенные эксперименты опровергают это предположение.

      – Исчезает? – удивился я.

      – Вопрос лишен смысла, – пожал плечами профессор, – ведь наблюдать это некому. Результаты какого-либо измерения не существуют до проведения измерения, хотя это не обязательно означает, что они создаются наблюдателем. Свойство Луны быть наблюдаемой на небе может быть диспозиционным.

      Посмотрев в мои стеклянные глаза, он добавил:

      – Луна имеет тенденцию быть наблюдаемой в небе, но это не значит, что она такова в текущей реальности, – чем ввел меня в окончательный мозговой ступор.

      – Так, – сдался я, – давайте перейдем к более прикладным результатам ваших исследований. Ведь это вы доказали, что у нас всегда тринадцатое июля?

      – Это результат