Та сторона, где ветер. Владислав Крапивин

азбука Морзе: белая «телеграмма» – точка, черная – тире. А разноцветные клочки – это позывные. У каждого свои. У Генкиного «Кондора», например, два зеленых. Так его всегда и вызывают для беседы или для отпора голубятникам.

      И есть такое правило: как появится в небе новый змей, он должен дать свои позывные. А как же иначе? Небо одно, и все в нем должны знать друг друга.

      Большой белый змей появился вчера. Словно квадратная луна, взошел он из-за тополей на улице Чайковского и поднялся выше всех. Он не дал позывных и не ответил на сигналы.

      Шурик Черемховский стоял, прислонившись к забору, грыз сухой стебелек и смотрел вверх. Белый квадратик змея неподвижно висел в зените. Светлая нитка, почти неразличимая в синеве, уходила от него за тополя. Небо сейчас было почти пустым. Пестрые «конверты», словно стесняясь белого незнакомца, потянулись к своим крышам, исчезли. Только над соседним кварталом невысоко маячил голубой «Василек»

      Надьки Колпаковой да над зеленой крышей Тольки Селькупова трепыхался, пытаясь взлететь, неуклюжий «Погонщик туч».

      Белый змей шевельнулся. Было заметно, что он взял еще несколько метров высоты. И снова замер.

      – Возможно, он нас не понял, – сказал Шурик, не разжимая зубов, чтобы не выпустить травинку. Стебелек дернулся вверх и вниз, словно стрелка чуткого прибора.

      – Чего? – откликнулся с забора Яшка Воробей.

      Он сидел на корточках, примостившись на срезе шаткого столба. Сидел и тоже смотрел вверх похожими на темные блестящие кнопки глазами. Не отрывая глаз от змея, он повторил:

      – Чего не понял?

      – Сигналов, – сказал Шурик.

      – Ха! Все понимают, а он неграмотный, значит? Спросил бы, научили бы…

      Шурик пожал плечами и выплюнул стебелек.

      Щелканье подошв рассыпалось за углом. И вылетел Илька.

      Не сбавляя скорости, словно конькобежец, он описал крутую дугу и, чтобы остановиться, с разбегу уперся в ладонями в забор. Доски и столб закачались. Закачался и Яшка, смешно размахивая тонкими руками. Не удержался и прыгнул, отбил пятки об асфальт. Замахнулся острым кулачком на Ильку:

      – Козел бешеный! Тормоза не держат, что ли? Как тресну!

      Илька ловко присел.

      – Оставь его в покое, – сказал Шурик. И спросил у Ильки: – Узнал?

      – Про что?

      Шурик движением бровей указал вверх:

      – Чей он?

      Илька заморгал.

      – Я не знаю…

      – А-а… – разочарованно протянул Шурик. – Я думал, ты узнавать бегал.

      – Я еще вчера бегал, – сказал Илька немного виновато. – Но там, на Якорной, сидят Витька и Серега Ковалевы. А на улице Чехова еще какие-то голубятники. Но они ведь тоже, наверно, знают про катапульту. Им теперь только попадись. Да, Яшка?

      – Еще бы, – усмехнулся Воробей, и его треугольное личико даже сделалось круглее.

      – А ты при чем! – сказал Ильке Шурик. – Ты в этой истории ведь не участвовал.

      – Будут они разбираться! –