Норма. Тридцатая любовь Марины. Голубое сало. День опричника. Сахарный Кремль. Владимир Сорокин

Субботник уж в разгаре.

      Металла звон, работы стук.

      Сегодня каждый пролетарий,

      Не покладая крепких рук,

      Трудиться хочет добровольно

      На благо солнечной страны,

      На благо мира. Ты, невольник

      Заокеанской стороны,

      Услышь набат работы нашей,

      Литые плечи распрями,

      Встань над простором рек и пашен

      И цепи тяжкие порви!

      Май сиренью розовой

      Забросал меня.

      В рощице берёзовой

      Я поил коня.

      У реки под ивами

      Милую встречал

      И глаза красивые

      Тихо целовал.

      Успокоил ласково

      Горлинку мою:

      – Не смотри с опаскою, —

      Я тебя люблю.

      Не предам, не брошу я

      Никогда тебя.

      Самая хорошая

      Ты ведь у меня.

      Как подступит осень

      В огненном цвету,

      Я тебя, родная,

      В церковь поведу.

      Поведу, накрою

      Белою фатой,

      Сердце успокою

      Церковью святой.

      Заживём мы дружно,

      Милая моя.

      Никого не нужно

      Мне, кроме тебя!

      Июнь, пиздец, разъёба хуева!

      Насрать на жопу Волобуева!

      Ебать блядей в пизду и в рот!

      Говно всем класть за отворот!

      Июль,

      жара,

      Идёт игра.

      Все

      на

      футбол!

      Забейте гол!

      Эй, пионер,

      Подай

      пример!

      Прорвись

      к воротам

      И с поворотом,

      С финтом, с задором

      Забей «Юнкорам»!

      Держись,

      вратарь!

      А ну —

      ударь!

      Прорвусь по краю,

      Тогда ударю!

      Проход…

      я вышел,

      Держи повыше!

      Подкрутка

      пяткой,

      Удар… Девятка!!

      Ну и футбол!

      Вот это гол!

      Август вновь отмеченный прохладой,

      Как печатью – уголок листка.

      На сухие руки яблонь сада

      Напоролись грудью облака.

      Ветер. Капля. Косточки в стакане.

      Непросохший слепок тишины.

      Клавиши, уставши от касаний,

      С головой в себя погружены.

      Их не тронуть больше. Не пригубить

      Белый мозг, холодный рафинад.

      Слитки переплавленных прелюдий

      Из травы осколками горят…

      Сентябрь встречали мы в постели:

      Еблись, лежали, груши ели

      И вяжущую рот хурму.

      Ты с озорства лобок мне брила,

      Лизала, пудрила, шалила,

      Лицеприятная уму.

      А я, сося твой клитор бледный,

      Дрожал как эпилептик бедный

      И навзничь повергался вновь,

      Чтоб ты – нагая Эвридика —

      На член садилась нежно, дико,

      Венчая жаркую любовь.

      И ты венчала хуй мой сладкий,

      И содрогалася кроватка,

      И стоны сотрясали кров.

      В трюмо дробились наши тени,

      Потели