Лепота. Василий Макеев

ходуном.

      В морозных намаешься лапах,

      И в ночь разглядеть невдомек,

      Как скачет в заржавленной лампе

      Любви золотой стригунок.

      «И мытым я, и катаным…»

      И мытым я, и катаным

      Живу, и клят и мят…

      Висит над белой хатою

      Простуженный закат.

      Трещит костер у кузницы,

      И в сторону реки,

      Как бабочки-капустницы,

      Стреляют угольки.

      Столбы гудят коленями

      В угоду январю.

      На лавочке в правлении

      Я с конюхом курю,

      Дым в копны образуется.

      А конюх – мировой,

      Опять интересуется

      Тревогой мировой.

      Галдит он мне настойчиво,

      Хоть сам не без греха,

      Что кой-кого бы стоило

      Зачислить в конюха…

      В окне сирень сутулится,

      Сугробы, как воза,

      У запустелой улицы

      Прорезались глаза.

      Метель заколобродила,

      Швыряет в ставни снег…

      А я на милой родине

      Хороший человек.

      «Этот ветер сорвался с цепи…»

      Этот ветер сорвался с цепи,

      Колесом прошмыгнул по округе!

      И теперь на березе сопит,

      Содрогаясь от страстной натуги.

      Этот ветер, шатун и нахал,

      На шарнирах кружит, на резинке.

      Облака по краям распихал,

      Не пролив ни единой слезинки.

      Воробьев шуганул со стрехи,

      На плетне опрокинул махотки,

      И за все продувные грехи

      Не попал в милицейские сводки.

      Засучив по плеча рукава,

      В ус не дует свистун всепогодный,

      Не качает впустую права,

      Потому что он ветер природный.

      В зимний час

      Когда умрет пурга и снег вразброс уляжется,

      У худенькой реки и заспанных прудов

      Согбенные талы под свежей снежной

                                                               тяжестью

      Кряхтят, как старики под тяжестью годов.

      Талы в свой добрый час

                                     гвардейски распрямятся,

      И распушит камыш седые кивера.

      А где уж мне теперь за юностью гоняться? —

      О прожитом своем подумывать пора.

      Талы, камыш, трава соседствуют, как дети,

      Я в силах их убить, навек искореня.

      Меня же, может быть, лишь родич по планете

      Отважится убить. Забавная родня!

      И света нет того, и вряд ли есть похожий,

      Вслепую ищем мы добро и благодать.

      Пускай хоть каждый день

                                            мороз дерет по коже,

      А больше жизни нам и нечего желать.

      Я снег тугой топчу, он под ногой играет,

      Я прорубь колочу на тулове реки.

      И снова тишина. Природа замирает…

      И мудрые кряхтят под снегом тальники.

      «Коль однажды в полночи подлунной…»

      Коль