Наследница достойных. Ирина Ваганова

и продолжила расспросы:

      – Где можно нанять лошадь? Хорошо заплачу, не сомневайтесь.

      – Чего сомневаться-то? – ухмыльнулся крестьянин, – я б и сам заплатил за конягу, только пали они все.

      – Как это все? – изумилась я. – До единой?

      – Одна осталась, да ты опоздала. Рыжий Лука – хозяин её – с перепугу на сторону подался. Ещё на заре уехал.

      Я поправила лямку импровизированной сумы на плече, вздохнула полной грудью, чтобы придать себе бодрости, и пошагала по улице, стараясь не прихрамывать. С каждым шагом это становилось всё труднее. Мужик оказался прав. Где б я ни просила помощи, получала либо отповедь, либо молчаливый презрительный взгляд. Оставалось теряться в догадках – что так злило деревенских? Неужели незнакомая, хорошо одетая и симпатичная девушка внушала им опасения?

      Миновав редкую рощицу, где среди берёз и орешника затесались молодые ёлочки, воинственно топорща тёмные ветви, я заметила на дороге кибитку. Не тот ли это крестьянин, что покинул деревню, испугавшись падежа лошадей? С какой бы целью он ни остановился, нужно догнать. Я пустилась бежать. Котомка с переброшенным через лямку дождевиком страшно мешала, в бок при каждом шаге ударял лежащий в кармане револьвер, но я не замечала ни этих неудобств, ни боли в ногах. Только бы успеть! Уговорю хозяина подвезти меня хотя бы до предгорий, отдам все деньги, лишь бы он согласился.

      Бег разгорячил меня. Пот заливал глаза, но я не сбавляла темпа. Кричать точно не смогла бы, поэтому, если кибитка тронется, я опять останусь на дороге одна.

      Всё ближе и ближе зашторенный кузов фургона, я уже могла разглядеть выцветшие заплаты на линялом холсте, задок телеги из небрежно сколоченных брусков, неподвижные колёса. В кутерьме мыслей рождались робкие сомнения: почему путник остановился в чистом поле?

      Вопрос оказался не праздным. Обогнув кибитку, я увидела лежавшую на дороге лошадь. Она не шевелилась, не дышала, не похрапывала, только желтоватые хлопья пены на тёмно-коричневых боках свидетельствовали о том, что ещё недавно животное тащило повозку. На обочине растянулся мужчина, высокая трава почти скрывала его, и я обнаружила присутствие человека не сразу. Он, услышав моё учащённое дыхание и вырвавшийся разочарованный возглас, приподнялся на локте. На заросшем рыжей бородой лице выделялись яркие голубые глаза. Кепка со сломанным козырьком съехала на затылок, ворот рубахи распахнулся, открывая волосатую грудь. Мы уставились друг на друга.

      – Здрав…ствуй…те, – пропыхтела я, не справляясь с дыханием.

      Мужчина отвёл от меня изучающий взгляд и рывком поднялся с земли.

      – Оружие есть?

      – Что? – я отступила шага на два.

      – Прикончить, чтобы не мучилась моя Звёздочка.

      Взглянув на лошадь, я увидела яркое белое пятно на лбу, вероятно, и давшее животному кличку. Мужчина присел на корточки и погладил лошадку по шее.

      – Не уберёг я тебя, – сокрушался он.

      Я спросила:

      – Вы Лука? Из деревни, что за лесочком?

      – Оттуда.