Наследница достойных. Ирина Ваганова

деловые партнёры – договаривались о поставках шерстяных тканей и пряжи. Детей в это не посвящали. Возможно, будь кто-нибудь из нас парнем, отец готовил бы преемника, но по женской линии ни земли, ни другое имущество не передавалось. Невиданное чудо, оказавшееся во дворе, собрало вокруг себя целую толпу ребятишек. Вокруг авто вились не только мои сёстры, но и дети работников. Те, кто посмелее, даже забрались в машину – тент был опущен. Один из проказников надавил на клаксон, резкий гудок напугал, и все прыснули в стороны, словно просыпавшиеся из мешка горошины.

      Мне как взрослой девушке это было не к лицу, но тогда я ещё не видела себя будущей женой и матерью. Мечты о собственной семье казались преждевременными – слишком хорошо жилось с мамой, папой и сёстрами.

      Получив приглашение на беседу в отцовский кабинет, я не сомневалась, что меня пожурят за неподобающее поведение, и готовила оправдания – привыкла отвечать не только за себя, но и за младших. Папа не был слишком строг, но огорчать его не хотелось, поэтому я состроила виноватую рожицу и надеялась, что разговор, как обычно, завершится объятьями и поцелуями.

      Около кабинета меня встретила мама. Обычно она занималась младшими, поэтому её присутствие удивило.

      – С кем крошка Лу? – я огляделась.

      Мама не ответила, обняла и едва заметно всхлипнула. Неужели всё настолько серьёзно, что она решила поддержать меня в разговоре с отцом? Я оторопела, стараясь припомнить, не повредили мы часом автомобиль гостя? Никакого видимого ущерба наша ватага не нанесла. Так что же нам предъявляют?

      Порог мы перешагнули в обнимку, но в комнате мама прошла вперёд и встала за спиной отца. Холодок пробежал по спине – они вдвоём станут меня отчитывать?

      – Сядьте обе, – в отцовском голосе чувствовалось непривычное напряжение.

      Я послушно заняла стул, стоявший около стены – хотелось смотреть в окно, избегая чересчур серьёзных лиц родителей. Они говорили по очереди. Я молчала. Уж лучше бы меня ругали. Минут пятнадцать мама и папа убеждали принять приглашение Боннтов и познакомиться с их сыном. Я готова была спорить на что угодно: они, скорее, уговаривали друг друга, чем меня.

      – Что скажешь, Аделия? – спросил отец, когда моё угрюмое сопение, наконец, заметили.

      Я облизала сухие губы, вздохнула и попробовала возразить:

      – Вы обещали, что до восемнадцати лет никаких женихов не будет. И потом, его величество приглашал…

      – Кузен знает о сватовстве, – перебил отец. – Он будет рад, если всё получится.

      Мама не смогла усидеть, порывисто встала и прошлась по комнате, массируя виски пальцами.

      – Любимый, – она обернулась к мужу, – уверена, что Деля должна узнать всю правду.

      – Со временем, – хмуро отреагировал отец. Они никогда не спорили при нас, я напряжённо выпрямилась, боясь упустить хоть слово. После паузы уже более миролюбиво отец пояснил: – Аделия, ты не обязана соглашаться на обручение. Съездишь,