Атомная крепость. Иван Цацулин

и Соколов направились в Никитовку. Теперь Русаков уже ничего не понимал: вражеский парашютист определенно направился к станции Никитовка, так почему же приказано искать его в Краснотале?

      Справа промчался скорый поезд, тот самый, с которым Русаков с Соколовым должны были выехать в Москву. По утренней заре слышимость была великолепная – где-то впереди, за скрывающими горизонт невысокими холмами, лязгнули буфера, и поезд остановился.

      – Неужели ему удастся удрать? – с досадой произнес Соколов.

      – Не думаю, – ответил Бондаренко. – Я послал туда толковых ребят.

      Шофера торопить не приходилось – он выжимал из мотора все, что мог.

      Но вот опять лязгнули буфера… Недолго в Никитовке стоят скорые поезда. Русаков слышал, как сидевшие позади него Бондаренко и Соколов со сдержанным возбуждением переговаривались.

      Вот и Никитовка… Их встретил начальник оперативной группы.

      – Вы не обнаружили здесь человека с рюкзаком? – спросил его Бондаренко.

      – Так точно, товарищ генерал, обнаружил.

      – Он уехал с прошедшим поездом?

      – Нет, он здесь.

      – Пытался ли он уехать?

      – Да.

      – Купил ли он билет?

      – Нет, к кассе он не подходил.

      – Стало быть, решил ехать на чаевых… Та-ак… И почему же он все-таки не сел в поезд?

      – Заметил, что мы следим за ним, товарищ генерал.

      – Где же он сейчас и что делает?

      – На этот вопрос, наверное, могу ответить я, – вмешался полковник Соколов. – Сейчас он… – полковник осмотрелся, – сидит вон там, в помещении буфета, и пишет.

      – Так точно, товарищ генерал, сидит и что-то пишет, – с нескрываемым удивлением подтвердил начальник опергруппы.

      – Разрешите, товарищ генерал? – обратился Соколов.

      – Действуйте, – согласился Бондаренко.

      – Капитан Русаков, идемте, – приказал полковник.

      Они вошли в просторное помещение буфета. В нем никого не было, лишь в дальнем углу за столом сидел какой-то человек и писал.

      Повинуясь взгляду полковника, Русаков направился к незнакомцу.

      – Гражданин, предъявите ваши документы.

      Незнакомец не выказал никаких признаков испуга или удивления.

      – Сию минуту… – произнес он, бросив на Русакова мимолетный взгляд и ставя свою подпись на листке блокнота. Вслед за тем он встал и, вынув из кармана паспорт, протянул его капитану.

      – Струнников Петр Петрович, – прочитал Русаков.

      Перед Русаковым стоял плотный, выше среднего роста мужчина. На нем были ситцевая рубаха-косоворотка, легкий парусиновый пиджак и такой же, только давней носки, картуз, простые яловые сапоги, сбитые и сильно покрытые грязью и пылью. С этим нарядом резко контрастировала откормленная и холеная физиономия его обладателя.

      Русаков встретился с тяжелым взглядом Струнникова: его веки, по-видимому в силу какой-то болезни низко нависшие над глазами, дрожали. Русаков отлично понял – враг все еще надеялся, что ему удастся уйти.

      – Я должен задержать