Кровь эльфов. Час презрения. Анджей Сапковский

из глубин своего кокона. – Верно, Геральт, это действительно должно помочь…

      – Ну видишь? – Ярпен тыркнул Цири локтем, гордо задрав при этом бороду и показывая на Трисс, заглатывающую пилюлю с видом мученицы. – Мудрая волшебница. Знает что к чему.

      – Что ты говоришь, Трисс? – наклонился ведьмак. – А, понимаю. Ярпен, может, у тебя есть лекарственный дягель? Или шафран?

      – Поспрашиваю у своих. Я тут принес немного воды и ёдова…

      – Спасибо. Но им прежде всего нужен отдых. Ложись, Цири.

      – Я еще сделаю компресс для Трисс…

      – Сам сделаю. Ярпен, надо бы поговорить.

      – Пошли к костру. Откроем бочонок…

      – Мне надо только с тобой. Большая компания мне ни к чему. Даже совсем наоборот.

      – Ясно. Слушаю.

      – Что это за обоз?

      Краснолюд поднял на него свои маленькие проницательные глаза, потом медленно и отчетливо сказал:

      – Королевская служба.

      – Об этом-то я догадался. – Ведьмак выдержал взгляд. – Ярпен, я спрашиваю не из пустого любопытства.

      – Знаю. И что тебе надо, тоже знаю. Но это транспорт… хм… особого назначения.

      – И что же вы транспортируете?

      – Рыбу. Соленую, – не задумываясь сказал Ярпен, после чего не сморгнув глазом продолжал врать: – Фураж, инструмент, упряжь, всякую мелочевку для армии. Венцк – квартирмейстер королевской армии.

      – Он такой же квартирмейстер, как я друид, – усмехнулся Геральт. – Впрочем, дело ваше, я не привык совать носа в чужие секреты. Но ведь ты видел, в каком состоянии Трисс. Позволь нам присоединиться, Ярпен, и разреши положить ее на одну из телег. На несколько дней. Я не спрашиваю, куда вы направляетесь, этот тракт ведет прямо на юг, разветвляется только за Ликселью, а до Ликсели десять дней пути. За это время жар спадет, и Трисс сможет ехать верхом, а если даже и нет, то я остановлюсь в городе за рекой. Понимаешь, десять дней на повозке, как следует накрытая, теплая пища… Прошу тебя.

      – Не я тут командую, а Венцк.

      – Думаю, ты можешь повлиять на него, раз конвой состоит в основном из краснолюдов. Ясно же, что он вынужден считаться с тобой.

      – Что тебе Трисс? Кто она тебе?

      – А это важно? В нашей ситуации?

      – В нашей – не важно. Я спрашиваю из пустого любопытства, чтобы потом пустить сплетню по кабакам. Но, честно сказать, тебя так и тянет к чародейкам.

      Ведьмак грустно улыбнулся.

      – А девочка? – Ярпен головой указал на Цири, которая никак не могла угнездиться под кожушком. – Твоя?

      – Моя, – не раздумывая, ответил Геральт. – Моя, Зигрин.

      Рассвет был мутным, мокрым, пахнущим ночным дождем и утренним туманом. Цири казалось, что она проспала всего несколько минут и, едва она успела прислониться к наваленным на телегу мешкам, ее разбудили.

      Геральт в это время укладывал рядом с нею Трисс, которую только что принес из очередной вынужденной вылазки в лес. Попоны, которыми была укутана чародейка, искрились росой. У Геральта синели круги под глазами.