Квинтовый круг. Евгений Лукин

и не придумаешь. Место ровное, и нет опасности, что возникнет пожар.

      Через двадцать минут «Глория» приблизилась к острову.

      И на расстоянии шестидесяти миль Дэвис включил приборы наведения и напряженно ожидал корабль, в котором сейчас была вся его надежда, весь смысл оставшейся жизни.

      Резкий зуммер сигнала боевой тревоги заставил его вздрогнуть. Дэвис выскочил на палубу. Тысячи механизмов пришли в движение. Бешено вращались локаторы, выискивая невидимую цель, из разверзнутых ям боевых погребов показались головки ракет, стволы зенитных пушек поднялись и замерли в ожидании.

      – Что за черт?! – выругался Дэвис. – С ума, что ли, эта коробка сошла?

      Внезапно мелькнувшая догадка заставила его похолодеть. Он кинулся вниз по трапу, туда, где за десятком стальных переборок прятался электронный мозг крейсера, запустивший всю эту гигантскую машину уничтожения. На круглом экране радара перед пультом электронного мозга загорались и гасли цифры, рассчитывая движение «Глории». Наверху, лязгнув, закрывались люки, обеспечивая полную герметичность корабля.

      – Эй ты, – задыхаясь, крикнул Дэвид, – немедленно отбой! Сейчас же…сию секунду!

      – К нам приближается ракета противника, – торжественно объявил искусственный голос. – Боевая готовность номер один.

      – Какой к черту противник! Это наша ракета.

      – На ней опознавательные знаки Островной республики, которая является нашим противником, – бесстрастно отпарировала машина.

      – Машина – это маскировка, – вздрагивая от бешенства, зашептал Дэвис. – Заканчивай дурацкую игру и давай отбой!

      – Тогда я запрошу пароль, они должны его знать.

      Не дожидаясь ответа, машина начала неслышный для него диалог с приближающимся кораблем.

      – Прекрати немедленно, – повторил Дэвис. – Там президент! Слышишь ты или нет?

      Электронный мозг, самый совершенный на Земле, молчал, мигая сотнями лампочек и индикаторов.

      – Вас ввели в заблуждение, – наконец проскрипело там, внутри. – Это не президент, я дал команду согласно пункту 16/3 приказа Высшего военного совета атаковать корабль противника.

      – Не-ет! Только не это, – закричал Дэвис.

      Он схватил лежащий на столике справочник и обрушил его на разноцветную злорадно подмигивающую панель. Сильный удар электротока отбросил его назад. Дэвис с трудом приподнялся и пополз к машине.

      – Прекрати! – исступленно бормотал он. – Это мой приказ. Ты должен сейчас же отменить тревогу.

      Между ним и машиной опустился гравитационный колпак, защищая машину. Дэвис колотил головой и кулаками по чему-то невидимому и твердому до тех пор, пока в изнеможении не свалился на пол. Он каждой клеткой ненавистного теперь самому себе тела воспринимал обреченность пятнадцати последних, самых близких ему людей на этой планете. Он вбирал кричащими от ужаса глазами пилотов, женщин, глазами маленького Алекса беспощадный веер радиоуправляемых ракет, несущихся им прямо в лицо. Что они чувствовали в те последние сотые доли секунды, когда вспышки нитротола