Удар молнии. Дмитрий Казаков

тех, что можно просмотреть даже универсатором.

      Сам не знаю зачем я схватил его.

      Полицейские, судя по всему, пока сражались с замком входной двери. Из моего врага он неожиданно превратился в союзника.

      Сунув диск в карман, я побежал к лестнице. На одном дыхании добрался до спальни и выглянул в окно. Полицейский кар стоял у ворот, на крыше посверкивал синий маячок. Стражи порядка, судя по увлеченному сопению внизу, пытались вышибить дверь.

      Для того чтобы поискать обходной путь, у патрульных не хватило мозгов.

      Тем хуже для них!

      Я открыл окно и перебрался на выступ. Учитывая грохот, поднятый полицейскими, я мог особенно и не таиться.

      – Вон он! Вон он! Уходит! – завопили от ворот.

      Вот проклятие! Зевак я и не заметил!

      Снизу ударил мощный сноп света, вырвавший из тьмы мое вовсе не лучащееся добротой лицо и пистолет, который я успел вытащить. Наверное, полицейский сильно удивился, обнаружив, что я вооружен.

      Стрелять я не хотел, но пришлось. Хлопок – и фонарик погас, разнесенный на части импульсом. Еще один – страж порядка упал на газон с дырой в плече. Третьим выстрелом я достал его коллегу, пытавшегося укрыться за углом дома, четвертым – вдребезги расколотил маячок на крыше машины.

      Звон разлетавшихся осколков смешался с визгом разбегавшихся зевак.

      Спрыгнув на землю, я повернулся к полицейскому. Тот, сидя на земле и шипя от боли, силился поднять оружие. Пришлось успокоить его хорошим ударом. Ретивый коп брякнулся ничком и обмяк.

      Его коллега, получивший импульс в спину, лежал без сознания.

      Убивать я никого не собирался – патрульные ни в чем не были виноваты, а кроме того, толком они меня не разглядели. Поэтому я ограничился тем, что наручниками приковал правую руку одного к правой же ноге другого и наоборот, а рации обоих раздавил каблуком.

      Это даст мне небольшую, но все же отсрочку.

      Выйдя через ворота, я огляделся. Вокруг было пусто и тихо – зеваки тряслись от страха под кроватями, а полицейские, если они узнали о нападении на коллег, еще не успели прибыть.

      Сирен слышно не было.

      Следовало убираться подальше. В голове всплыла не так давно изученная карта города – на запад идти смысла нет, оттуда, из центра Бураков-сити, по мою душу явятся, на восток и юг простираются те же Белые Холмы – шахматная доска из особняков, окруженных садами.

      Множество мест, чтобы отсидеться и переждать, но только до утра. Утром каждое незнакомое лицо в районе, где все друг друга знают, вызовет нездоровый интерес, и это незнакомое лицо, скорее всего, попытаются сдать полиции.

      Оставался север. Через пару сотен метров начинался парк, а за ним – промышленная зона. Место, где может спрятаться даже бронтозавр, вздумай он укрыться от любопытных глаз.

      Чем быстрее я туда доберусь, тем лучше.

      Оглядевшись еще раз, я побежал. Ночной воздух приятно холодил лицо.

* * *

      Эта гостиница отличалась от вчерашней примерно так же, как одна звезда класса D от другой. Имелись