Ущелье дьявола. Александр Дюма

кого не смотреть, кроме Христины, ни с кем не встречаться, кроме…

      – Ты надоел мне! Хорошо, я согласен, – не выдержал Юлиус.

      – В добрый час! А я? Из какого бы камня мне высечь искру, чтобы разжечь ссору между Дормагеном и мной? Нет ли и у него предмета страсти? А с другой стороны, употребить одно и то же средство – значит обнаружить отсутствие фантазии, да притом, сам посуди, мне – и драться за женщину! Невозможно!..

      На минуту он погрузился в размышления.

      – Придумал! – обрадовался он и позвонил.

      Явился мальчик-слуга.

      – Знаешь Людвига Трихтера? Сбегай скорее в «Ворон», он живет там, и передай, что я желаю его видеть.

      Мальчик ушел. Через десять минут прибежал запыхавшийся Людвиг Трихтер с припухшими ото сна глазами. Трихтеру, которого мы видели однажды и только мельком, было не меньше тридцати лет. На глазах этой почтенной личности сменились по крайней мере четыре поколения студентов. Борода его закрывала грудь. Высокомерно вздернутые усы и тусклые от постоянных кутежей глаза придавали его физиономии выражение какого-то патриарха студентов. Он имел привычку одеваться, как Самуил, у которого пытался перенять и остальные особенности, разумеется, перебарщивая, как делают вообще все подражатели.

      Благодаря своим летам и опыту Трихтер был незаменим во многих отношениях. Он был живой университетской легендой. Вот почему Самуил сделал из него своего любимчика. Трихтер очень гордился таким отличием. Он вошел с трубкой в руках, которую еще не успел разжечь. Самуил заметил это доказательство того, как Трихтер спешил на зов, и сказал:

      – Закури трубку. Ты что-нибудь ел?

      – Ничего, – ответил Трихтер, смутившись. – Я вернулся с коммерша фуксов утром, и только заснул, как меня разбудил посыльный.

      – Хорошо! Великолепно, что ты еще ничего не ел. Скажи-ка, пожалуйста, у Дормагена, вероятно, также есть свой фукс-любимец?

      – Есть. Это Фрессванст.

      – А хорошо ли этот Фрессванст пьет?

      – Чудовищно хорошо. Он в этом крепче нас всех.

      Самуил нахмурился.

      – Как! – воскликнул он гневно. – У меня есть фукс, и он не самый сильный во всех отношениях?!

      – Но ведь нам еще ни разу не приходилось состязаться всерьез, – сказал Трихтер подобострастно.

      – Так изволь сделать это сегодня же утром, если дорожишь моим уважением. Увы! Великая школа гибнет. Традиции исчезают. Вот уже три года как в университете не было дуэли на выпивке. Вызови Фрессванста. Приказываю тебе потопить его.

      – Слушаюсь, сеньор, – ответил Трихтер. – Как мне состязаться с ним: на пиве или на вине?

      – На вине, Трихтер, разумеется, на вине! Надо оставить пиво и пистолет филистерам. Шпага и вино – вот оружие студентов и благородных людей!

      – Сию же минуту бегу в «Большую бочку» – там всегда завтракает Фрессванст.

      – Ступай. Мы с Юлиусом придем после лекции Тибо, ровно в половине десятого. Я буду твоим секундантом.

      – Спасибо. Я постараюсь быть достойным тебя, о великий человек!

      XIII

      Лотта

      Когда