Заблуждение. Ka Lip

все, едим, и спать, – пихая в руки Тёмы железную кружку с горячим чаем, сам дядя Володя полез на полку, – сынок, в пять разбуди, в это время уже светает, можно будет ехать.

      – Хорошо, бать, не волнуйся, – усаживаясь поудобнее на водительском сиденье, и держа обрез между ног, Харитон отхлебывал чай из такой же кружки.

      – А ты что спать не будешь? – обжигаясь чаем, Тёма взял разложенный на газете между сиденьями бутерброд с колбасой.

      – Бинго.

      Видя по злому лицу Харлея, что разговаривать он не намерен, Тёма поел, а затем, свернувшись калачиком на сиденье справа, попытался уснуть. Хорошо, что, вылезая из машины, он надел на себя ветровку. Ночью было холодно. Руки мерзли. Он, сложив ладошки вместе, засунул их между колен, так было теплее.

      Проснулся Тёма от голосов, еще не понимая, где он, стал тереть глаза. С его плеч сползло одеяло. Он помнил, что, засыпая мерз, а потом стало тепло.

      – Ну, вот ребята, кажется, переночевали без происшествий. Пора ехать.

      Возвращаясь в машину и ежась от утренней росы, Тёмка с надеждой посмотрел на переднее сиденье. Его взгляд перехватил Харлей.

      – Даже не думай, – он указал рукой на полку, – твое место, плечевой.

      – Харитон! – раздался голос дяди Володи.

      – А что значит – плечевой? – не понимая, почему они замолчали, Тёма переводил взгляд с отца на сына.

      – Маленький еще, подрастешь – узнаешь.

      Дурашливо улыбаясь, Тёма залез на полку. Харлей его бесил своим высокомерием и тем, что строил из себя крутого парня, хотя старше его всего на два года, как оказалось.

      Видя, что мальчики опять ссорятся, дядя Володя поставил кассету в магнитофон и зазвучали песни, которые Тёма тоже не любил – блатные, как их называли. Там пели про Сибирь, нары, отсидку, и не понятную ее любовь. Он поудобнее улегся на полке, опять кинув в руки Харлея свои кроссовки, а сам достал книжку.

      – Ты еще и читать умеешь, – не слыша шебуршания за спиной, Харлей решил посмотреть, чем занят парень.

      – Вообще ни разу, – не задумываясь, ответил Тёма.

      – В смысле? – не понял Харлей, сжимая кулаки. Если бы не батя, он давно надавал бы тумаков этому наглому малолетки.

      – А что за книжка? – дядя Володя решил разрядить опять накаляющуюся обстановку в машине.

      – Для художников, вот видите, как нужно рисовать лошадь, – Тёма протянул раскрытую книгу, где была нарисована лошадь и человек на ней.

      – А… – кивнул дядя Володя.

      – Дай, посмотрю, – Харлей выхватил книгу, захлопнул ее и прочел название: «Основы выездки и верховой езды».

      – Отдай, придурок, – ловко выхватив книгу, Тёма забился с ней в самый угол.

      – Оставь пацана, ты же старше, – рассудительно произнес дядя Володя, остужая моментально вскипевшего сына.

      Харлей сжал кулаки жалея, что ему не удается накостылять этому парню, который явно все врет, а отец верит каждому его слову.

      Тёма же читал главу о сборе лошади. Он долго вникал в суть