Заблуждение. Ka Lip

отца.

      – Пьет, – Харлей снял карбюратор, и стал развинчивать его, разбирая на две части.

      – Найти бы эту суку, кто вас кинул. Он ведь в Москву ехал. Значит, в этом городе! – Бегемот достал сигареты, смотря, как Харлей меняет в раскрученном карбюраторе поплавок и игольчатый клапан.

      – Это парень… Он говорил, что ему восемнадцать, но думаю, врал. Он вообще постоянно врал, а батя ему верил, – Харлею опять стало мерзко от воспоминаний, как Коля пел «Комбат, батяня, комбат» – эта фальшь в голосе, она и сейчас коробила его.

      Он попытался отвлечься, смотря на трубку, которая идет от топливного бака к фильтру тонкой очистки. Стал сворачивать с нее скобу, затем вытащил стаканчик-фильтр.

      – Знаешь, я его постоянно вспоминаю… лицо его, то, что говорил, делал, как пел, – не в силах более держать в себе это, Харлей выплескивал из себя непонятное ему, то, что с ним творилось после возвращение в Москву, – Все помню, забыть не могу…

      – Братан, да это нормально. Он киданул тебя на бабки. Любой бы помнил такое.

      – Я его помню… – задумчиво произнес Харлей, беря ножной насос для продувки и снимая с него наконечник, так чтобы осталась трубка. Еще он помнил, как сомкнул пальцы на его лодыжке, полностью обхватив ее. Но об этом воспоминании он умолчал.

      – На сколько кинул? – деловито уточнил Бегемот.

      – Шестьсот баксов и рубли, наверное, около пяти штук. – Харлей стал продувать с помощью насоса воздушные отверстия в карбюраторе.

      Бегемот молча наблюдал за ним. Сумма, на которую кинули друга, была немаленькая, но ничем помочь он не мог, поэтому молчал.

      Положив насос, Харлей подошел к ящику, на котором сидел Бегемот.

      – Перекурим, – предложил тот, протягивая пачку сигарет.

      – Бинго.

      Харлей молча взял перепачканными пальцами сигарету, прикурил от зажигалки друга и присев с ним на ящик, задумчиво произнес:

      – В чем сила? В деньгах или в правде? Вот, ты обманул кого-то, денег нажил. И чего, ты сильнее стал? Нет, не стал. Потому что правды за тобой нет. А тот, кого обманул, за ним правда, значит, он сильней. Так? Или нет?*

      – Мы найдем его, – уверенно сказал Бегемот, – кровавыми слезами умоется, за нами правда, брат.

      Перекурив, Харлей встал, и, подойдя к Уралу, стал снимать топливный бак.

      – Что, засрался?

      – Да, бензин говно залил, – пояснил суть поломки Харлей.

      – Поедешь сегодня ночью к волкам в Терехово? Там в Секстоне побухаем. Все наши будут: Че Гевара, Койот, Медик, Серьга.

      – Приеду. Как раз до вечера починю, – Харлей показал на мотоцикл.

      – Зачетно! Ну, бывай, братан, – Бегемот обменялся с Харлем рукопожатием, и сев на свой мотоцикл уехал.

      Идея вечером отвлечься от всего понравилась Харлею. В последнее время у него просто рвало башню, именно так он сам для себя охарактеризовал свое состояние. Этот Коля стал для него наваждением. Он изводил себя воспоминаниями. Даже когда не хотел, этот мелкий был повсюду и вытравить