Чарли Чен ведет расследование. Эрл Дерр Биггерс

дорогая моя, ведь ты же счастлива с Вильки!

      – Разумеется. Я все еще тщетно пытаюсь примириться с ним.

      Вильки пожал плечами:

      – Не принимайте этих слов всерьез, Шейла. Рита очень нервная.

      – Разумеется, я нервная. Хотела бы я поглядеть на женщину, которая не стала бы нервничать с таким мужем. Ты не имеешь представления о том, какая у него фантазия! Его тезка Шекспир, по сравнению с ним, – ничто! Ах, если бы он согласился расстаться со своей профессией и принялся бы за составление сценариев! Шейла, расскажи мне о Голливуде – ты и не подозреваешь, как я тоскую по нему!

      – Я останусь здесь на более продолжительный срок, чем прежде, и мы сможем не раз побеседовать с тобой о Голливуде. Кое-кто из гостей отправляется искупаться до ужина. Может быть, и ты хочешь присоединиться к ним?

      – О, нет. Мне надоело это вечное купание. Мне становится дурно при одном взгляде, брошенном на ванну. Ты не имеешь представления о местном населении. За три года замужней жизни в Гонолулу я поняла: здесь люди как рыбы. Они будто задыхаются на суше.

      Раздались твердые шаги, и в комнату вошел Аллан Джейнс. Он был очень элегантен в черном смокинге, и Шейла почувствовала, как болезненно сжалось ее сердце. Когда хозяйка знакомила вновь вошедшего с четой Баллоу, в комнату вбежали оживленные Джим и Джулия. На них уже были надеты купальные халаты, и они с явным неудовольствием подчинились необходимости познакомиться с остальными гостями Шейлы.

      – Где мисс Диксон? – осведомился после представления Бредшоу. – Уже на пляже?

      – Глупости! – ответила Джулия. – Она вечно запаздывает – возраст берет свое!

      – Значит, в состязании придется принять участие только нам обоим, – воскликнул он и бросился бежать.

      Джулия последовала за ним.

      – Какой красивый юноша, – заметила Рита. – Кто это?

      Шейла объяснила ей, какое место занимает в мироздании Бредшоу. Рита встала.

      – Не пойти ли нам на пляж? – предложила она.

      – На пляж? В такой обуви?

      – Я могу скинуть ее.

      – Придется пойти, – вздохнул Вильки и также поднялся.

      Шейла рассмеялась и обратилась к Аллану:

      – Бедный Вильки очень ревнив. Увы, у него имеются на то основания, или во всяком случае имелись раньше.

      Джейнс приблизился к Шейле:

      – Мне очень жаль, что я не видел вас днем. Ваша головная боль прошла?

      – Благодарю вас за беспокойство, мне значительно лучше.

      – Мне хотелось порадовать вас, – сказал он, протягивая ей цветы, – но, по-видимому, я опоздал: вы носите цветы другого.

      Шейла бережно положила цветы на стол и устремила на гостя полный грусти взгляд.

      – Да, Аллан.

      – Я надеюсь, – промолвил он нерешительно, – что в этом не таится особого смысла. Я… я не могу жить без вас.

      Она взглянула на него:

      – И все же вам придется примириться с этой мыслью. Мне очень жаль, но… я не могу выйти за вас замуж.

      Лицо Аллана омрачилось.

      – Так, значит, это правда?

      – Что правда?

      – То,