Встретимся завтра. Владимир Мавродиев

не надо вам. Ну как, доверите?

      – Что вы такое говорите… в сохранности… Обязывать мне вас неудобно. Ну, если не сложно…

      – Да какие сложности, я на машине поеду, не оттянет. Давайте, давайте, не думайте.

      Анна Ивановна поставила авоську на широкие мраморные перила, вздохнула.

      – Он, сын, в строителях там… Вы, если его по адресу не будет, то прямо на работу. Только он во временной бригаде, не в местной…

      – Найду, найду, – вынимая ящичек из авоськи, сказал Лохов. – А на словах передать что? Записку, может, вложите?

      – Напишет пусть. Скажите, что здорова я… Пусть приедет на денёк хоть. Спасибо вам, выручили. Самой мне ехать как, по погоде такой? Тут до дома еле доскальзываешь… Вот ведь…

* * *

      После Нового года упал на город снег, прополз морозец. Дорожная хлюпь умолкла, скрылась. Лохова вызвали в техотдел и снарядили к подшефным.

      В Зареченском он остановил машину у правления, спросил о строителях. Послали на край поселка, где неторопкими силами сезонников возводилось несколько одинаковых домиков.

      Выйдя из машины, Лохов увидел двух молодых мужчин, те сидели на брёвнах у одного из недостроенных домиков, курили. На фуфайке одного из них, хлоркой видать, было выведено – «Адидас», другой был в легковатой по зиме болоньевой куртёшке и кирзовых сапогах.

      – Привет ударникам! – по-свойски сказал Лохов, доставая непочатую пачку индийских сигарет.

      – Ого! – хрипнул Адидас. – Меняем на стратегические запасы. Давай, Юрок, язвуху.

      Напарник Адидаса нырнул во внутренний карман куртки, достал грязноватую пачку махорки.

      – Вот, товарищ, не побрезгуйте, фирма «Крупка», сто затяжек – и нету ляжек. Говорят, из армейских сусеков, восемь лет выдержки. Заложили, значит, в год светлой памяти маршала Брежнева…

      Стало ясно, что трудовой день преобразователи села начали не с чая.

      – А вам чего тут понадобилось, товарищ? – рассматривая индийскую пачку, спросил Адидас. – Вы не из газеты? А то намедни с телевидения приезжала парочка: мадам с микрофоном и мóлодец-оператор при ней… Снимали темпы р-рэформ в отдельно взятом детище коллективизации. Ну мы, конечно, пообещали, что жить станет лучше и веселее, как дедушка Сталин говорил. Вот ждём теперь передачу… Может, авансец подкинут по такому случаю… Правда, Юрок, ждём?

      Но Юрок пропускал бойкую трепню дружка мимо ушей. Он покашливал, кутал шею в тонкий шарф.

      – Ну ладно, хлопцы, – сказал Лохов, – времени мало у меня. Где тут у вас Литюгина найти, Юрия Степановича?

      Напарники переглянулись, напряженно прореагировав на имя-отчество, заметно подобрались, внимательней оглядывая Лохова.

      – А вы по какому к нему вопросу? – твердеющим голосом спросил Адидас.

      – По личному. Посылку ему передали, из города.

      Строители снова расслабились. Адидас хлопнул друга по плечу:

      – Чё, Юрок, задрожал? Вы знаете, товарищ, это от неожиданности. Ждёшь, понимаете ли, повестку, а приносят посылку. Вот он, Юрий Степанович, весь перед вами.

      Лохов