Суждено быть вместе. Клэр Коннелли

мир раскололся на миллионы мелких и острых кусочков. Все стало бессмысленным.

      – Ты была беременна?

      Фрэнки недовольно поморщилась.

      – Я же только что тебе об этом сказала.

      Он крепко зажмурился. В голове шумело.

      – Ты должна была мне сообщить.

      – Я пыталась! – вскинулась она. – Но ты как сквозь землю провалился. Тебя невозможно было найти.

      – Любого можно найти, – возразил он.

      – Но не тебя. Поверь мне, Мэт. Администратор отеля отказался раскрыть имя заказавшего апартамент люкс. Я даже фамилии твоей не знала. Только имя и то, что ты из Толмироса. Я хотела тебе сказать. Но найти тебя было все равно что искать иголку в стоге сена.

      А разве не этого он добивался? Ночь удовольствия без всяких осложнений. Однако в отношении Фрэнки все оказалось сложным. Она буквально проникла к нему в душу.

      – Стало быть, ты самостоятельно приняла решение сделать аборт и лишила меня возможности узнать моего ребенка? – хрипло произнес он. Его сердце сжалось, а внутри все перевернулось.

      Она с шумом выдохнула.

      – С чего ты взял, что я сделала аборт?

      Он уставился на нее, не в силах произнести ни слова. Вопрос повис в воздухе. Он сейчас ни в чем не был уверен.

      Когда ему было девять лет, он носился по всему дворцу, не останавливаясь ни на секунду. Вверх по ступеням, вдоль узких парапетов, за которыми далеко внизу виднелся город. А он все мчался и мчался. Потом без сил рухнул на траву и уставился на облака. Его легкие горели, и он чувствовал жжение каждой клеточки своего тела, как будто был каким-то сверхзвуковым инопланетянином. Сейчас он ощутил это снова.

      – Ты не сделала аборт?

      – Нет, конечно.

      Маттиас обладал острым, как рапира, умом, но изо всех сил пытался переварить ее слова, понять смысл сказанного.

      – Ты не делала аборт? – тупо переспросил он.

      – Нет.

      И что-то вспыхнуло в его сознании, какое-то воспоминание, которое в тот момент было неважным. Он отвернулся от нее и быстро зашагал через галерею, через небольшие выставочные залы, которые изгибались в сторону центрального зала. Маттиас уставился на стену, на фоне которой стояла Фрэнки, когда он только вошел. Поначалу он был настолько ошеломлен ее видом, что не сразу обратил внимание на портреты за ее спиной. Но теперь он смотрел на картины, всего их было десять, изображавшие одного и того же маленького мальчика. У него кровь закипела в жилах.

      На него смотрело до боли знакомое лицо.

      Маттиас узнал в нем не только себя в детстве, портрет был копией его младшего брата Спиро, погибшего с родителями в аварии.

      Мгновение он смотрел в пол, его грудь вздымалась, пульс бился как бешеный. Маттиас сделал несколько глубоких вдохов, чтобы остановить охватившую его панику.

      – Это мой сын. Моя кровь и плоть, – хрипло пробормотал он.

      Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что Фрэнки стоит у него за спиной.

      – Ему два с половиной. Его зовут Лео, – тихо сказала она.

      Он