#эдиптына. Лика Конкевич

все мои ранее отвеченные фразы примерь к себе. Они об этом, а не о моих растянутых мышцах.

      – Неубедительно, Эри… – тоскливо протягивает Мигель.

      – Я и не пытаюсь тебя убеждать. Давай о тех, кто фитнесом занимается, а потом бросает. Сколько нужно времени, чтобы мышцы стали дряблыми, атрофировались?

      – Ну, с полгода не меньше…, – начинает приходить в себя.

      – Так вот моему силиконовому другу три недели. Все это время он болтается в моем рюкзаке и пару раз пробовала его на вкус….это о чем-то тебе говорит?

      – Все. Все, вот теперь я спокоен. Реально, Эрика. Меня отпустило. А ведь как сильно торкнуло вчера.

      – Да я сто раз пожалела, что поделилась с тобой этим. Представила, если бы я оказалась на твоем месте и ты бы показал мне искусственную вагину.

      Поверь, мне только хотелось этим показать, что без тебя я не ищу других парней. И свою нужду справляю самостоятельно…

      9

      Зря она это сказала.

      Постоянно ругает себя за свой скорый язык, но это ей мало помогает.

      Как только в чем-то убеждает другого, все, жди обратного.

      …В офис пришел новенький. Высоченный красавец с арабскими корнями.

      Адиль. Мамин сын. Юный, дерзкий, настойчивый. Добивается Эрику.

      Но…

      Мама на проводе. В самый пикантный момент. И он меняется в лице. Сдувается на глазах и становится хрупким нескладным подростком, которому важно ответить на звонок.

      Сказать, что все в порядке. Что он у друга. И скоро будет.

      Эрика сидит рядом и тоска съедает ее.

      Но с нажатием на красную кнопку завершения разговора Адиль возвращается. И возвращает себе эту мужскую наглость и преимущество.

      И с еще большей силой сжимает ее в своих руках. До боли. До ее визга. До грубого проникновения языком глубоко в рот.

      Ей больно, но сладко.

      А позже ее ломает от невозможности быть вместе. Глаза трезвеют и показывают, насколько молод этот парень… двадцать два…

      «Кончи в меня, Адиль…» – Эрика впилась отросшими ногтями в сильную крепкую спину и остановила свое дыхание около его теплого уха.

      «Нет, Эри, я не могу. Ты же знаешь. Не обламывай меня! Дай кончить нормально!» – сжимает в своих руках тонкую фигурку Эрики и переворачивает, подминая под себя.

      «Ну же, Красавчик… ты ведь знаешь, что я все равно не забеременею. Кончи в меня, ну пожааааалуйста…»

      Адиль подхватывает голову Эрики в свою большую ладонь и сжимает волосы, снова переворачивая ее:

      «В попку. Хочу твою попку. В нее и кончу!» – Возбуждаясь все сильнее, произносит Он. – Но сначала отшлепаю эту непослушную задницу! Дрянная обидчивая девочка. Моя рыжая красавица. Хочу тебя!…»

      Адиль начинает с жадностью наминать ее крутые ягодицы своими упругими длинными пальцами. Они тут же оставляют белые следы на ее красных полусферах.

      Эрика изгибается от удовольствия и легкой боли, лежа на животе под его тяжелым горячим телом.

      Чем сильнее он сжимает попку, тем выше она приподнимает ее