Капитан дальнего следования. Игорь Кулькин

урод полный. Видишь, угадала!

      Был щедрый июнь, и за окнами ветерок, словно птица, перелетал с дерева на дерево. Колыхались занавески, и в их плавном реянии было что-то успокаивающее.

      Павел встал и прошелся по комнате. Деревянный пол неприятно хрустел под шагами, и Оксана, поморщившись, сказала:

      – Не заводи эту музыку. И так голова болит.

      На часах было три, разгар рабочего дня. До концерта четыре часа с лишним, и Павел пожалел, что времени так много. Какое-то расслабленное состояние охватило его, и так не хотелось выходить, прерывать этот мерный пульс спокойствия, который он почувствовал с самого утра. Ведь вечером, когда воздух чуть остынет и дремотная жара спадет, он пойдет на набережную и встретит девушку. Павел сам удивился своему спокойствию.

      – Ты знаешь, Оксан, – сказал он, – у меня сегодня свидание.

      Оксана приподняла голову, чтобы глянуть на Павла через очки. Они у нее всегда были на самом кончике носа, и чтобы взглянуть на собеседника, ей приходилось поднимать подбородок – только тогда очки оказывались на уровне глаз.

      – Рада за тебя, – сказала она, – и кто же она?

      «А ведь и правда, кто она?», – Павел был слегка озадачен. Стал припоминать события вчерашнего вечера. Разговоры об искусстве. Какие-то пьесы. «Актриса она», – вспомнил.

      Оксану этот факт не порадовал.

      – Ну-ну, – сказала она, – а где играет?

      «А и вправду, где?»

      – В театре, – признался Павел.

      – Замечательно! – всплеснула руками Оксана, – в самом деле, как странно. Актриса и в театре.

      – Ну не знаю, где, – Павел прошелся по комнате, и паркет опять засвистел, – мы вчера познакомились в «Акуле».

      – Угу, – сказала Оксана. На ее лице было написано ожидание дальнейших подробностей.

      – Ну вот, – Павел попытался что-то изобразить руками, – сидели мы там, общались…

      – Чего пили-то? – перебила Оксана.

      Павел чуть сбился.

      – Я коньяк пил, – сказал он через паузу, – а вообще-то…

      – Ну все ясно, – отвернулась к монитору Оксана.

      – Чего тебе ясно-то?

      – Да под пьяную голову любая подушка пригодится…

      – Да ладно тебе. Нормально с ней пообщались. Она очень интеллектуальная.

      Оксана засмеялась. Подняла подбородок, посмотрела через очки:

      – Актриса интеллектуальная? Ты, Паша, стареешь.

      Павел замолчал и присел на подоконник. То изнеженное, благостное чувство, в котором он только что не плавал целый день, рассосалось. Он раздражился немного и думал уже совсем по-другому.

      «Как полезно с женщиной поговорить. И чего я размяк, правда? Она на меня глянула два раза, а я перед ней уже на блюдечке, в рот лень положить. Что она за диво такое? Я ли девчонок не видал? Может, и правда старею. Грелку надо купить, бальзамчик какой-нибудь…»

      Бодрое настроение вернулось. Не спеша, почесывая подбородок, Павел оглядел комнату. Она была очень простая, обычная редакционная