Пока мы лиц не обрели. Клайв Стейплз Льюис

храма, поскольку ни тем, ни другим доверять полностью нельзя – люди переменчивы. Может, найдутся и такие, что попробуют устроить побег. Они говорили обо всем этом так спокойно и рассудительно, словно готовились к какому-нибудь путешествию или пиршеству. Но тут сознание оставило меня, и я провалилась в гулкую темноту.

      Глава VI

      – Она приходит в себя, – услышала я.

      Это был голос отца:

      – Возьми-ка ее с другой стороны, Лис. Нужно поднять ее в кресло.

      Я почувствовала, что меня поднимают (глаза мои все еще не открывались). К моему великому удивлению, руки у отца оказались ласковыми и мягкими. Позже я узнала, что у бывалых воинов часто руки такие.

      Я открыла глаза. Кроме нас троих, в зале уже никого не было.

      – Пей, девочка, тебе нужно выпить, – сказал отец, поднося чашу с вином к моим губам. – Фу, что ты морщишься, ты же не маленькая! Вот так-то будет лучше. Если в этом паршивом дворце остался хоть кусок сырого мяса, возьми его и приложи к ушибам. И запомни, дочь, ты зря встряла в это дело. Женщинам не стоит становиться на пути у мужчин, особенно у собственных отцов.

      Я заметила, что ему стыдно, только не поняла, чего именно он стыдится: того ли, что он ударил меня, или того, что он отдал Психею врагам безо всякой борьбы. Мне стало жалко его: таким он был слабым и нерешительным, этот Царь.

      Отец поставил чашу на стол и сказал:

      – Что решено, то решено. Кусанье и царапанье делу не помогут. Спроси у Лиса – он тебе скажет, что такое случается даже в его хваленой Греции. Он мне только что рассказал о подобном случае.

      – Хозяин, – промолвил Лис, – я не успел довести до конца мой рассказ. Да, действительно, был в Греции царь, который принес свою дочь в жертву богам. Но потом жена царя убила его, а сын убил жену, свою мать, и боги Аида наслали безумие на сына.

      Отец почесал затылок и слегка побледнел.

      – Что ж, – сказал он. – Это вполне в духе богов. Сперва они заставляют тебя сделать что-нибудь, а потом наказывают за содеянное. Счастье мое, грек, что у меня нет ни жены, ни сына!

      Дар речи вернулся ко мне, и я заговорила.

      – Царь, – сказала я, – ты не сделаешь этого. Истра – твоя дочь. Ты не имеешь права. Ты даже не попробовал спасти ее. Из любого положения есть выход. В нашем распоряжении еще несколько дней…

      – Дура, – перебил меня отец. – Жертвоприношение состоится завтра!

      Я чуть снова не потеряла сознание. Эта новость была такой же ужасной, как и первая. Даже ужаснее. До этого еще не все было потеряно; будь у нас в запасе хотя бы месяц – кто знает, что можно было бы предпринять!

      – Так лучше, доченька! – шепнул мне на ухо Лис. – Так лучше и для нее, и для нас.

      – Что ты там шепчешь, грек? – сказал Царь. – Вы смотрите на меня так, будто я – чудище о двух головах, которым пугают маленьких детей. А что мне оставалось делать? Вот ты, хитрец, что бы ты сделал на моем месте?

      – Сперва я попытался бы выиграть время. Я бы сказал, что у царевны сейчас ее дни