Дети синего фламинго. Владислав Крапивин

ней до темноты…

      В это время вдалеке загремело пустое ведро – сигнал сбора обеих рыцарских армий.

      – Степан! – окликнул я. – Скажи нашим, что я сегодня больше не играю. Мне пора.

      Надо было бы забежать домой: оставить оружие и прихватить курточку. Но мне ужасно не хотелось заходить в пустую молчаливую квартиру. Я взял меч и щит под мышку и зашагал к автобусной остановке.

      Я прошел уже два квартала, как вдруг услышал:

      – Женя!

      Меня догонял Толик. Он как-то неуверенно догонял. Словно боялся, что я не захочу подождать его. Я остановился. Даже ему навстречу шагнул. Он подошел, посмотрел на свои пропыленные кеды и сказал:

      – А я вижу, ты в ту же сторону идешь… Нам по пути. Ты разве не домой?

      Я был рад, что он догнал меня. И поскорее объяснил, что еду к бабушке в Рябиновку. Это такой поселок на берегу озера, в семи километрах от города.

      Мы пошли рядом.

      – А надолго ты к бабушке? – спросил Толик.

      – На неделю, пока мама с папой не вернутся…

      – У-у… – огорченно сказал он. – Значит, завтра ты с нами играть не будешь.

      – Ну почему? Я могу приехать, это же недалеко. Я могу каждый день приезжать, если… – “если ты хочешь”, чуть не сказал я, но постеснялся. Однако он, кажется, понял, проговорил тихо:

      – Ага… приезжай.

      – Обязательно! – пообещал я.

      Он быстро взглянул на меня – у него были коричневые с золотыми точками глаза – и нерешительно сказал:

      – А давай завтра, чтоб не против друг друга, а в одной армии…

      – Конечно, давай! – еще больше обрадовался я. И почувствовал, что, хотя мама с папой уехали, вечер сегодня все равно хороший.

      Мы стали разговаривать про завтрашнюю игру и незаметно дошли до автобусной остановки. Тут я спохватился:

      – Ой, ты же давно мимо дома прошел!

      Он засмеялся:

      – Ну и что? Я не тороплюсь.

      Я посмотрел на расписание. Автобус должен был прийти через двадцать минут.

      – Ничего, подождем, – сказал Толик.

      Недалеко от остановки, на краю пыльной лужайки, стоял стеклянный киоск (низкое солнце блестело на нем оранжевыми огоньками). Киоск еще торговал. Я подбежал, чтобы купить два стакана газировки, но краснощекая тетка в окошке буркнула, что лимонад продается только бутылками – по двадцать две копейки – и пустая посуда обратно не принимается.

      У меня в кармашке лежали всего пятнадцать копеек, да к тому же пять из них нужны были на билет. Я виновато посмотрел на подбежавшего Толика. Но он весело зашарил по карманам и тут же отыскал гривенник и двушку.

      Тетка сердито сунула нам запечатанную бутылку, а потом сдачу – мокрыми копейками. Мы кинули в траву щиты и сели на них. Будто настоящие рыцари на привале.

      – А чем открывать? – спросил Толик. Он попробовал сорвать пробку зубами, но она держалась, как припаянная. Мне показалось, что тетка за стеклом киоска ехидно ухмыляется.

      – Подожди-ка, – сказал я и снял с себя ключ (он висел на шнурке под майкой).

      О ключе надо сказать подробнее.