Пуле ангел не помеха. Борис Васильев

вид светской дамы, на которых насмотрелась в мексиканских сериалах, то оказывалась нахрапистой и требовательной базарной теткой, то вдруг превращалась в невоспитанную хамоватую девчонку. Не розыгрыш ли это? С какой стати она его окучивает? Не в самом же деле он ее заинтересовал?

      Видя, что Ксения увлечена своей котлетой и не настаивает на продолжении разговора, он извинился и пошел на свое место, к Леониду, который, не зная, чем себя занять, одну за другой опорожнял рюмки. Виктор решил составить ему компанию, налил себе немного, но тут же поставил свою рюмку на стол и откинулся в кресле.

      … Сейчас он, наконец, вспомнил. Отчетливо, будто со стороны вдруг увидел, как вчера все произошло. Да, именно так все и было. Вернувшись за свой столик, он явственно почувствовал, что очередного приступа не избежать, и уже тогда пожалел, что взял с собой пистолет. Даже мелькнула мысль пока не поздно отдать его Леониду. А может просто попросить отвезти его домой? Да, именно тогда и появилась мысль поскорее сбежать. И опять ему, как вчера в ресторане, стало стыдно от промелькнувшего соблазна забраться в свою раковину и наблюдать оттуда, из безопасного места, как рассыпается на куски все, чем он дорожил, как некогда святые понятия превращаются в труху. И он остался, хотя и осознавал, что смысла в этом нет никакого, что с каждой минутой только возрастает риск сорвать так тщательно подготовленную операцию.

      Накатило. Стены сдвинулись со своих мест и принялись раскачиваться во все стороны в такт грохотавшей музыке. Зал накренился. Некстати вспомнились знакомые с детства строки: «Потолок пошел на них снижаться вороном…» Он попытался овладеть ситуацией. Встал, обогнул столик. Леонид с удивлением посмотрел на него.

      – Ты чего, – спросил он, – ноги затекли? Пойди потанцуй. Вон, как она на тебя смотрит.

      Только плясок с бубном ему сейчас и не хватало! Он представил себе, как через несколько минут будет лежать на полу и корчиться в судорогах, и никто в зале не догадается, что с ним происходит. В лучшем случае с понимающими ухмылками выволокут на улицу и пристроят где-нибудь неподалеку от входа, по собственному опыту зная, что свежий воздух – самое подходящее лекарство от алкогольного отравления. В прошлый раз именно так и произошло. Его прихватило в автобусе, по дороге домой. Еще накануне вечером он подумал, что приступов давно не было, а значит, беда может случиться в любой момент. Поэтому счел за благо оставить машину в гараже. Предусмотрительность оказалась нелишней. В двух остановках от дома его скрючило так быстро, что он не успел объяснить окружающим, что не пьян, а болен. Да если бы и успел? Кто бы поверил, что молодой и, по всему, крепкий мужчина, будучи в трезвом состоянии, может ни с того, ни с сего кулем свалиться в проход, прямо под ноги пассажирам и замычать что-то невразумительное? Ясное дело, пьяный. Двое мужиков, которым он мешал пройти к выходу, оттащили его в угол и оставили там, чтобы проспался – мужик мужика всегда поймет. Очнулся он только в медицинском вытрезвителе, куда его привезли с конечной остановки автобуса в санитарной машине, погрузив, как мешок с мукой на «раз-два-три». Только тамошний фельдшер, хотя и молодой,