Хозяин жизни. Алексей Лухминский

мол, врач нахамил, а бедное дитятко не сдержалось…

      В общем, никакого покоя… А покой – ведь это внутренний комфорт и психологическое равновесие. Человек, привыкший к постоянной напряжённой работе, ставшей для него образом жизни, воспринимает такое состояние как нормальное, живёт в ладу с самим собой, и поэтому он спокоен. Когда же в устоявшийся, нормальный жизненный ритм врывается необходимость реагировать на проявление чего-то, мешающего привычному ходу событий, то нормальность разрушается. Начинается игра нервов, и внимание, сконцентрированное на основной деятельности, приходится тратить на борьбу с мешающими воздействиями. Вот и мне приходится, отвлекаясь от лечения пациентов, тратить своё время на занятия, которые этому мешают. В общем, совместить покой как таковой и доктора Александра Николаевича Елизова при имеющейся у него однозначной жизненной позиции вряд ли когда-нибудь удастся.

      Раскольников у Достоевского задавал себе вопрос: «Тварь я дрожащая или право имею?» Конечно, нельзя прямо переносить изложенное в романе положение вещей и сделанные там выводы на нашу нынешнюю жизнь, но вопрос, задаваемый писателем устами Раскольникова, каждый решает для себя сам. Трактуя определение «тварь дрожащая» как характеристику человека, полностью покорившегося всем жизненным мерзостям, с уверенностью заявляю, что я уж точно «право имею» и не буду послушно ложиться под ноги людей, считающих себя «имеющими право» попирать чужие интересы. А в нашей ситуации, когда олицетворяющие закон люди, по сути, являются «тварями дрожащими» на службе у лиц, объявивших себя элитой, я вполне могу восстановить справедливость лично, своими средствами, при этом не сильно их ограничивая.

      И всё-таки, Господи, удержи меня от такого соблазна! Я многое понимаю и поэтому стараюсь не допускать тех действий, которые за гранью, но никогда не стану подставлять правую щеку, получив по левой. Прошу Тебя послать мне терпение, чтобы я смог достойно преодолеть посланные Тобой испытания, принимая мудрые решения.

      …Сели. Обратно этот борт полетит после отдыха экипажа, и часов девять на все дела я имею. Спустившись по трапу на лётное поле, привычно смотрю по сторонам. Во-первых, за мной должна прийти машина, а во-вторых, ловлю в себе чувство… возвращения домой! Такое со мной происходит каждый раз, когда прилетаю сюда, и я к этому привык, но всё равно… С тех пор как семь лет назад я целый год проработал в местной больнице у Кирилла Сергеевича, меня здесь встречают словами: «С возвращением!» и, считая своим, называют «наш доктор», а представители северных народов вообще – «великий шаман». Конечно, такое отношение очень приятно, и чтобы соответствовать доверию людей, я готов расшибиться в лепёшку. А сколькими друзьями я здесь обзавёлся! Считать – не считал, но думаю, тут их даже больше, чем в Питере. Когда-то я уже думал, что Петербург и заполярный Булун стали мне как бы двумя домами и долгое отсутствие в каком-то из них заставляет тосковать. Получается, даже семьи у меня есть в обоих этих местах, и похожи