Последний секрет. Бернар Вербер

но вы храпите. Именно это меня и разбудило, и поэтому я здесь.

      – Да? Простите. Хотите взять отдельный номер?

      – Нет. Лягте на бок. Тогда мягкое небо у вас в горле не будет вибрировать. Это просто вопрос дисциплины.

      Она пытается принять более приветливый вид.

      – Сожалею, ОК, постараюсь, – бормочет он.

      Удивительно, какую естественную покорность проявляют даже самые харизматичные мужчины перед женщиной, которая знает, чего хочет, думает Лукреция.

      – Почему вы меня слушаетесь? – интересуется она.

      – Возможно… Свободная воля мужчины заключается в том, чтобы найти женщину, которая будет решать за него.

      – Неплохо. Что-то я проголодалась. Мы вчера не ужинали. Почему бы нам не заказать еды? Как думаете, Исидор?

      Она достает записную книжку, просматривает свой список и оживленно добавляет:

      – Третьим мотивом я ставлю голод. Я слушаю свое тело, которое требует пищи и говорит, что не заснет, пока его не покормят. Я уже не могу заниматься ничем другим. Поесть становится для меня просто необходимо. Итак… Первое: прекращение боли; второе: исчезновение страха; третье: утоление голода.

      Исидор бормочет какие-то непонятные слова и снова забирается под одеяло. Она вытаскивает его оттуда, чтобы заставить себя слушать.

      – Голод… Это ведь первичный мотив человечества, да? Именно от голода изобрели охоту, земледелие, хранилища, холодильники…

      Он слушает вполуха.

      – Сон тоже не менее важен, – говорит он, приподнимаясь на локте и рукой заслоняя глаза от света. – Да, в третьем пункте мы могли бы объединить голод, сон, тепло в один большой мотив: нужды выживания.

      Она делает исправления в записной книжке и хватает телефонную трубку, чтобы сделать заказ.

      – Я возьму спагетти. А вы что будете?

      – Ничего, спасибо. Я бы поспал, – говорит он, стараясь подавить зевоту и держать веки открытыми.

      – Что будем делать завтра? – весело спрашивает Лукреция.

      Он снова с трудом открывает глаза.

      – Завтра? – повторяет он, словно это было труднопостигаемое понятие.

      – Да, завтра, – говорит она, упирая на последнее слово.

      – Завтра осмотрим тело Феншэ. Вы бы не могли выключить свет, прошу вас?

      Покой темноты.

      Он падает на кровать, переворачивается на бок и, прижав к груди одеяло, засыпает без храпа.

      Как он любезен, думает Лукреция.

      Ему опять снится, что он идет сквозь снегопад в своих новых скрипящих по снегу ботинках. Он входит в хижину. Внутри – Лукреция.

      12

      Жизнь Жана-Луи Мартена резко изменилась одним воскресным вечером. После ужина и последующей партии в шахматы у Бертрана он спокойно прогуливался вместе со своей женой Изабеллой.

      Была зима, и шел снег. Улица была пуста в этот поздний час. Они шли очень осторожно, чтобы не поскользнуться. Внезапно раздался шум мотора. Шины завизжали, машина не удержалась на обледенелой земле. Жена Мартена чудом увернулась. Он не успел.

      Едва поняв, что происходит, он был сбит и подброшен в воздух. Далее темп замедлился.

      Удивительно, сколько