Останкинские истории (сборник). Владимир Орлов

отчего-то хохотнул, а водопроводчик Коля Кудасову очень обрадовался.

      Данилов, наблюдавший за ноздрями и усами Кудасова, сострадал гостю. Кудасов учуял аромат жаренной на углях баранины, а предположить мог одно: она уже съедена, он опоздал. Данилов пошел на кухню, получил заказ из двенадцати предметов, выписал – по слабости и легкомыслию – еще и ресторанный столик на колесиках, на этом столике привез закуски, напитки, горячие блюда в комнату.

      – Андрей Иванович угощает, – сказал Данилов.

      Кудасов оборвал умные слова. Усы его приняли стойку.

      Потом по кудасовским усам текло. Но и в рот попадало.

      – А вот, Валерий Степанович, – сказал водопроводчик Коля, закусывая жареным хеком, – насчет синего быка что вы объясните?

      – Насчет синего быка, – кивнул Кудасов и подцепил вилкой новый кусок баранины.

      – Да, насчет синего быка, – поддержал Колю Данилов.

      – Ну что же, – сказал Кудасов, – сейчас ясно одно. Родиной исполинского быка являются скорее костромские леса, нежели принсипские хинные рощи.

      – Да куда им, хинным рощам-то! – сказал Земский.

      – А он не от пришельцев? – в упор спросил Коля.

      – Каких еще пришельцев? – снисходительно поглядел на Колю Кудасов.

      – Все говорят, – сказал Коля. – Это пришельцы их сюда завезли. Три тысячи лет назад. А когда уехали, законсервировали их до поры до времени в спячке. А эти две штуки из спячки вышли.

      – Консервируют быков, – засмеялся Земский, – на мясокомбинатах!

      Андрею Ивановичу из Иркутска слушать про быков такие слова было неприятно, он поморщился и сказал:

      – Да что вы все про быков и про быков! Про этого синего в Москве стали забывать, а вы вспомнили! Теперь в Москву стоматологи приехали, про них говорят.

      Андрей Иванович был прав. Два дня как отбыл бык Василий в Канаду, а казалось, что прошла вечность. Панкратьевские страсти и разговоры словно забылись. А о том быке в белую полоску в Москве совсем не помнили. О быстротечность московской жизни! Будто и нет в тебе неводов!.. Собрался в Москве конгресс стоматологов, вот о нем теперь и рядили. Клавдия Петровна уже отсидела на открытии конгресса с гостевым билетом, теперь желала попасть на пленарное заседание. В публике шли слухи, что в последний день работы конгресс специальным решением запретит бормашины. Отныне зубы станут лечить без всякой боли технической водой и сжатым воздухом. Множество чудесных событий летело своей чередой, где уж тут было удержаться в центре внимания синему быку!

      – А этот, ихний Бурнабито, – опять вступил Коля, – я в транзисторе слышал, решил возле дома на лужайке своему быку поставить памятник, из одной бронзы. Стоит, значит, бык и ногу переднюю держит на упавшем женском теле, на Синтии этой, вроде он ее победил…

      – Ну вот видите, – сказал Кудасов, – при чем же здесь пришельцы!

      – Точно? – спросил Андрей Иванович. – Такой памятник будет?

      – Передавали так, – сказал Коля. – Или вот анекдот я про синего быка слышал…

      Анекдот