Харбин. Евгений Анташкевич

высокопревосходительство! Сергей Афанасьевич, – после некоторой паузы сказал Адельберг, – я догадывался, что мне ещё будет предложено послужить, и это справедливо! Однако сейчас я имею единственное намерение – добраться в Харбин к семье, а после этого можно будет о чём-то разговаривать. Пока это всё, что я могу вам ответить!

      – А что всё-таки сталось с вашим литерным эшелоном?

      – Это надо спросить у чехов.

      – Сколько же там было ценностей?

      – Несколько ящиков со слитками, по-моему четыре, и три саквояжа с другими ценностями. У меня не было полной описи имущества, была только расписка в получении под охрану.

      – А в каких числах вас перехватили чехи? Или арестовали!

      – Ваше высокопревосходительство, это допрос? – Адельберг приготовился встать.

      – Конечно нет, господин полковник, однако обстоятельства, согласитесь, любопытные, тем более что после 5 февраля 1920 года вас, барон, никто не видел до самого вашего прибытия несколько недель назад в Благовещенск, да ещё и с поддельными документами.

      Понимая, что его участие в разговоре с атаманом далее бессмысленно, Адельберг вытащил хронометр и открыл крышку.

      – Какая любопытная вещица, – неожиданно заинтересовался Лычёв, – знакомая!

      Адельберг удивлённо посмотрел на него.

      – Я видел уже такой редкий хронометр. И знаете у кого?

      – У кого?

      – У его высокопревосходительства генерала Мартынова.

      – Евгения Ивановича? При каких обстоятельствах?

      – При известных! В 1910 году, когда он принимал округ, я был ему представлен как призёр окружных скачек.

      – Кажется, припоминаю! Вы тогда были сотником…

      – 1-го казачьего полка на восточной линии!

      – И они вам памятны?

      – Они памятны всем, кто принимал участие в ристалищах. Он лично по этому хронометру засекал время.

      – Как же! Как же! Потом, в апреле пятнадцатого года, вы с округом прибыли в Галицию, на Юго-Западный…

      – Да, в 8-ю армию к…

      – Алексею Алексеевичу Брусилову…

      – Перешёл к красным… слышали?

      – Слышал, но не верю!

      – А как же его письмо к нам, офицерам, с призывом переходить на сторону красных?

      – И тем не менее!

      – Как-то всё это прискорбно! – Лычёв, гася сигару, плашмя размял её в пепельнице. – Лучшие герои, можно сказать, рыцари российского воинства, а… А знаете, что произошло с генералом Мартыновым?

      – Знаю, что в самые первые недели Германской кампании он с пилотом аэроплана-разведчика попал в плен к австрийцам…

      – Да-с, и сидел в плену вместе с Лавром Георгиевичем Корниловым. После окончания войны, точнее, после её прекращения большевиками вернулся и сейчас служит у них, «красным», так сказать, генералом.

      Новость для Александра Петровича была ошеломляющей.

      – Где же вы провели эти полтора года, что для вас такое – новость?

      Адельберг захлопнул крышку часов.

      – Хорошо,